Об авторе. 18 лет. Живет в Риге (Латвия). "Пишу стихи около 6 лет".

Монах

В монастыре холодном сером
Стоящем в горной тишине
Седой монах крошеным мелом
Рисует образ на стене
Сухой ветрами изможденный,
Хворьми изъеденный насквозь,
Слепой и речью обделенный,
О мере слышавший лишь вскользь,
Он богу молится смерено.
Пытаясь искупить грехи которых нет!
Всю жизнь, пробыв в святых стенах,
Всю жизнь молясь, постясь и каясь,
Он мечтал о небесах,
Все Богу угодить пытаясь.
И вот настало озарение -
Слепец прозрел, увидел свет.
Неописуемое видение
Настало после долгих лет
Служений искренних и честных,
В земле забытой, но святой.

Дождем холодным пыльный камень,
Омыт, очищен до бела.
С груди остывшей тусклый пламень
Немая смерть себе взяла.
Рука костлявая безвольно
Лежит на каменном полу.
В монастыре теперь спокойно,
Как в старом брошенном гробу.

Шторм

Когда ветер холодный рвет паруса
И серый туман на мачты ложится
Мир замирает и лишь голоса
Подскажут тебе, что надо молится.
Когда буря и штор, когда море звереет,
Когда разницы нет между ночью и днем.
Твоя вера в душе все больше слабеет,
А волны играют с твоим кораблем.

Когда море и небо станут едины,
Беспомощный страх проберет до костей.
И черные скалы, с бездонной пучины,
Оскалят клыки для незваных гостей.
Когда сил больше нет, когда смерть неизбежна,
Когда волны вздымаются выше бортов,
В сердце молитва, звучит так мятежно,
Звучит, чтоб увидеть край родных берегов.

Шторм прекратился, и небо светлеет,
И море становится вновь как стекло.
Бризом прохладным, откуда - то веет,
И судно с пробоиной в гавань пришло.
Услышал молитвы царь вечных морей,
Команда цела и судно живое.
Штормом крестил он своих сыновей,
В уста их вложил своё слово святое.

* * *

Кровью окрашены бурные реки,
Кровавой росою покрыты поля.
Закрылись навечно усталые веки,
Больше этих людей не уведет земля.
В неравном бою, под вражьим напором,
Под гнетом тяжелых, железных мечей,
Ушел весь отряд, но не к богу с поклоном,
А просто ушел за любимых людей.
Их латы разбиты, пронзёны тела
И кровью горячей пропитано знамя.
Больше этих людей не увидят глаза,
Их последним пристоем стала эта земля.

А где то далече - в нетронутом крае,
В забытой войною и смертью земле.
Стоит на коленях в немом покаяние
Та, чей любимый сейчас на войне.
И шепчут молитвы трепещущие губы
И слезу за слезою роняют глаза.
Пусть споют еще раз их победные трубу
О боги мой вы услышьте слова!
Пусть смерть их отряд обойдет стороною,
Пусть страданье и боль остановят щиты,
Пусть их знамя холодной осенней порою
Увижу я вновь с родной стороны.

Как жаль, что молитвы все были напрасны,
Что дни покаяний прошли, увы, зря.
Ведь боги к нам людям, всегда беспристрастны,
Ведь дольше без нас проживет их земля.
Но дни напролет, она смерти не верит.
Не верит, что вновь не увидит его.
За что ей так рано такая потеря,
Ведь вся её жизнь была для него.