Цикл литературных эпиграмм и пародий на конкурсные произведения участников 2-го открытого "Чемпионата Балтии по русской поэзии - 2013".
Павел Гуданец
Пашутки
Цикл литературных эпиграмм и пародий
на конкурсные произведения участников 2-го открытого "Чемпионата Балтии по русской поэзии - 2013".
* * *
Ольга Аникина. "Закон"
Закон прощенья упрощён,
и правила легки:
подставить щёку.
И ещё.
А третьей нет щеки.
[...]
Да будет твой покоен сон,
уютен твой ночлег...
Мне жаль тебя, мой игемон.
Ты добрый человек.
Закон прощенья простоват,Закон прощенья упрощён,
и правила легки:
подставить щёку.
И ещё.
А третьей нет щеки.
[...]
Да будет твой покоен сон,
уютен твой ночлег...
Мне жаль тебя, мой игемон.
Ты добрый человек.
и правила легки:
сдаются щёки напрокат
под звонкие шлепки.
Да будет выгоден твой фант,
завиден твой оброк...
Мне жаль тебя, мой коммерсант.
Ты так румянощёк.
* * *
Елена Асенчик. "Когда отпустит"
Спасаясь сигаретами от грусти,
дымя тревогой в форточный сквозняк,
он молча ждёт, когда его отпустит!
Не отпускает. Видимо, никак...
Орех он пережевывает грецкийСпасаясь сигаретами от грусти,
дымя тревогой в форточный сквозняк,
он молча ждёт, когда его отпустит!
Не отпускает. Видимо, никак...
и наливает клюквенный компот.
Его таращит, плющит не по-детски...
А он спиртное, как на зло, не пьёт.
Не пристрастился даже к никотину.
Когда близка последняя черта,
пирожные флотилией картинно
плывут в распахнутую гавань рта.
Ах, если бы дымил он паровозом!
Ах, если бы в три горла наливал!
То спился бы до самого цирроза,
скурился бы, конечно, наповал.
Спасаясь чем попало от печали,
он смотрит через форточку во двор.
Тоску заест харчами-куличами,
чтоб не заела первая его.
* * *
Марина Немарская. "радостно, это солнце жует ежа"
радостно, это солнце жует ежа,
колется обольстительной желтизной.
идол мой, это руки твои дрожат,
если ты заговариваешь со мной.
радостно, это в марте слепят лучи
комнату с панорамой на ипподром
идол мой, это тело твое звучит
сказками, переплесками, серебром.
радостно, это завтрак из нежных блюд,
в воздухе набухает листва и сныть.
идол мой, это я еще не люблю,
это я позволяю себя любить.
радостно, это солнце вошло в финал,радостно, это солнце жует ежа,
колется обольстительной желтизной.
идол мой, это руки твои дрожат,
если ты заговариваешь со мной.
радостно, это в марте слепят лучи
комнату с панорамой на ипподром
идол мой, это тело твое звучит
сказками, переплесками, серебром.
радостно, это завтрак из нежных блюд,
в воздухе набухает листва и сныть.
идол мой, это я еще не люблю,
это я позволяю себя любить.
автора обольстительного – в печать.
идол мой, это ты меня почитал,
то есть, я позволяла себя читать.
* * *
"Камень-ножницы-бумага" –
то игра не царская.
Испытай свою отвагу
в "солнце-ёж-Немарская"!
* * *
Татьяна Шеина. "Любить по-мужски или Угол зрения блондинки"
Первое, на что обращаешь внимание, перечитав более двух сотен «мужских» подборок – из-под пера сильной половины человечества выходит очень мало любовной лирики per se.
Первое, на что обращаешь внимание, перечитав более двух сотен «мужских» подборок – из-под пера сильной половины человечества выходит очень мало любовной лирики per se.
Ирина Вахитова. "Одна на миллион, или о чем пишут мужчины"
А вот мужчины-поэты умчались вдаль. Я удивилась, насколько редко мужчины позволяют себе писать о любви...
А вот мужчины-поэты умчались вдаль. Я удивилась, насколько редко мужчины позволяют себе писать о любви...
Игорь Мальцев. "Прицел и доворот"
Я в чём-то инвалид военного замеса.
Гляжу на мирный вид с высокого крыльца...
Мне говорят: «Смотри, вдали — опушка леса!»
А я им: «Хорошо... простреливается».
Я, знаете, маньяк литературной масти.Я в чём-то инвалид военного замеса.
Гляжу на мирный вид с высокого крыльца...
Мне говорят: «Смотри, вдали — опушка леса!»
А я им: «Хорошо... простреливается».
Гляжу на декольте с высокого крыльца...
Миледи говорит: «Я жажду лютой страсти!»
А я ей: «Стих сперва... досочиняется».
Ко мне кокетка льнёт и ластится упрямо,
А я сердечный текст пишу — не без причин,
Ведь на стихи.лв скучающие дамы
Любовной лирики желают от мужчин.
Берёт на абордаж! Уверенно наводит
Прицел и доворот разящих чар своих!
И я уже сдаюсь, и я уже на взводе!
В итоге сочинил опять военный стих.
* * *
Александр Спарбер. "Уитмен"
…И ребенок спросил: что такое трава?
взрослый или младенец, жива иль мертва?
Я ответил ему: я спешу, мы спешим,
наши души – в приборных панелях машин,
а тела наши жить успевают едва –
ну откуда мне знать, что такое трава?
[...]
…И ребенок спросил: кто твои "тридцать два"?…И ребенок спросил: что такое трава?
взрослый или младенец, жива иль мертва?
Я ответил ему: я спешу, мы спешим,
наши души – в приборных панелях машин,
а тела наши жить успевают едва –
ну откуда мне знать, что такое трава?
[...]
взрослый или дитя? "про-умру", "про-жива"?
Я ответил ему: я – жюри, ты – поэт,
все мы продали души за дивный сонет,
и нетленку творить успеваем едва –
ну откуда мне знать, кто мои "тридцать два"?
* * *
Эпиграмма на пародиста
Однажды в конкурсе ответит мне поэт –
весёлый автор Анатоль Столетов.
Пародии на то и это
строчит он резво в интернет.
Так плодовит, и остроумен, и речист,
что публику стихом зело матёрым
разит... Весь стихотворный форум
берёт измором пародист!
* * *
Татьяна Шеина. "Августовское, этюдное"
Август, пропитанный влагой и яблочным соком,
Щедро облитый разбавленным солнечным мёдом…
Небо линяет...
Август, пропитанный влагой и яблочным соком,
Щедро облитый разбавленным солнечным мёдом…
Небо линяет...
Татьяна Шеина. "Февральское, неупорядоченное"
Токката капели рыдает в минорном «ре».
Охотник-Февраль из бессонниц плетёт лассо.
На каждый катрен в многоточиях и тире
приходится, минимум, восемь сигналов «SOS»...
[...]
Сугроб подрывает оранжевый солнцевепрь.
[...]
Февральское поле – как скомканный черновик,
влюблённые зайцы танцуют на нём фокстрот.
Глинтвейн не в почёте – ядрёный коктейль любви
теперь отпускают бесплатно в любом бистро.
Неделя-другая – и я, становясь собой,
забуду иных… А пока – наливай ещё!
…В синеющем небе от спячки очнулся Бог,
и солнечный зайчик щекочет его плечо.
Апрельское, жизнерадостноеТокката капели рыдает в минорном «ре».
Охотник-Февраль из бессонниц плетёт лассо.
На каждый катрен в многоточиях и тире
приходится, минимум, восемь сигналов «SOS»...
[...]
Сугроб подрывает оранжевый солнцевепрь.
[...]
Февральское поле – как скомканный черновик,
влюблённые зайцы танцуют на нём фокстрот.
Глинтвейн не в почёте – ядрёный коктейль любви
теперь отпускают бесплатно в любом бистро.
Неделя-другая – и я, становясь собой,
забуду иных… А пока – наливай ещё!
…В синеющем небе от спячки очнулся Бог,
и солнечный зайчик щекочет его плечо.
Влюблённые зайцы сигналят, сигналят «SOS»:
слиняли в бистро, а раньше линяли с небес.
Ушастых целует Охотник-Февраль взасос,
держа своего солнцевепря наперевес.
Февраль ре-мажорно лакает яблочный сок,
прикинулся мартом, в солнечный мажется мёд…
…В берлоге небесной от спячки очнулся Бог –
весенние зайцы танцуют на нём фокстрот.
* * *
Сергей Ширчков. "Фарфоровый поросёнок"
ей снова и снова снился фарфоровый поросёнок...
[...]
Следы уходили в детство – в тот мартовский понедельник,
когда старший брат-подросток, по-царски и свысока,
в протянутые ладошки насыпал так много денег...
[...]
в прихожей лежал разбитый фарфоровый поросёнок,
она подняла копилку и спрятала под кровать.
С годами он снился чаще, вывёртывал наизнанку
все наволочки и мысли, все прежние «да» и «нет»,
а утром в служебном «Вольво» она подъезжала к банку
и цокала в свой роскошный директорский кабинет…
ей снова и снова снился фарфоровый поросёнок...
[...]
Следы уходили в детство – в тот мартовский понедельник,
когда старший брат-подросток, по-царски и свысока,
в протянутые ладошки насыпал так много денег...
[...]
в прихожей лежал разбитый фарфоровый поросёнок,
она подняла копилку и спрятала под кровать.
С годами он снился чаще, вывёртывал наизнанку
все наволочки и мысли, все прежние «да» и «нет»,
а утром в служебном «Вольво» она подъезжала к банку
и цокала в свой роскошный директорский кабинет…
Сергей Ширчков. "Таксист"
Таксист устал, таксист боится пробок,
он для седана явно полноват.
Ему плевать, что он со мной бок о бок
проносится на жёлтый прямо в ад...
[...]
мы все нужны друг другу в этот вечер,
мы все друг другу вынесли мозги.
Прощаемся мы сдержанно и сухо
и чем-то напоследок дорожим.
Ну и кино! Чуть не угробил, сука,
а не могу назвать его чужим.
Фарфоровый пассажирТаксист устал, таксист боится пробок,
он для седана явно полноват.
Ему плевать, что он со мной бок о бок
проносится на жёлтый прямо в ад...
[...]
мы все нужны друг другу в этот вечер,
мы все друг другу вынесли мозги.
Прощаемся мы сдержанно и сухо
и чем-то напоследок дорожим.
Ну и кино! Чуть не угробил, сука,
а не могу назвать его чужим.
Моё такси поймало пассажира,
он всю дорогу ныл на разный лад,
что клюнула сестрица на банкира
из-за разбитых в детстве поросят.
Ему плевать, что я по встречной – птицей –
мчусь прямо в ад – на желтый светофор.
Он плакал, что шокировал сестрицу,
когда разбил её свинной фарфор.
Я слушал исповедь, в осадок выпав,
старушку с хлебушком не сбил едва.
Моё такси видало всяких типов,
но этот – Достоевский номер два!
Прощаемся мы сдержанно и сухо
и чем-то напоследок дорожим.
Ну и эстрада! Слушал я в пол-уха,
а не могу назвать его чужим.
___________________
ЕЩЕ В ИМХО-КЛУБЕ:
Павел ГУДАНЕЦ. "Наши тридцать два..."
Прогноз Владимира Гутковского «Мои тридцать два...» (кто войдет в ТОП-32 Чемпионата Балтии по русской поэзии -2013) вдохновил меня на цикл эпиграмм...
