Живет в Вильнюсе (Литва).
О соревновании
...Тут одно летело сквозь меня –
с виду топа толпою...
Так то, не известно чего для,
соревнованье устроило.
Штук семь голов или шесть на теле
почти едином.
Ноги, впиваясь в пространство, пели
какие-то гимны.
И во все свои головы оно вбило,
что лучшего можно вызнать
Лишь в сравнении с какими-то другими –
эдак сперва сровнять да выровнять...
И Высшему голову размозжите,
лишь волос коснувшись посредственности!
А дальше – стоите ли вы, бежите –
всё едино, вместе.
Бог ли их нёс, бес ли в никуда из ниоткуда
иль дух соревновательности – взаимной ревности
(Каждый всех ко всем приревнует –
одинаковы и чувства и потребности)...
Не знаю. Но пронеслось, ногами звеня –
лишь ветра завихрения разгулялись утёсами.
Так всё сущее день ото дня
мимо вечности проносится...
О праздниках
...Кстати, о праздниках. Праздником у них зовётся
вовсе не мгновение, когда радости столько,
что она расплёскивается по окрестности.
праздник – вовсе не миг. И даже – не настроение только.
Это – день. И дни эти свои для каждой отдельно взятой местности.
Перед такими днями долго
настраивают, попросту говоря - насилуют себя и окружающих
лапками, потными от волнения –
А вдруг не настроим? –
на подарки и чувство долга,
на взгляды обожающие,
учащённые сердцебиения,
аплодисменты и игры строем.
Обычно это прошествие очередных
лета, весны, зимы и осени
с того дня, как встретили они своих родных,
или с того, как их родные их бросили,
или со дня рождения кого – то или чего – то,
не имевшего к ним ни малейшего отношения...
Но по договорённости с кем – то кого – то
некий день, наступая, приводит всех в совместное телодвижение.
И это те редкие дни, когда
час – другой
можно пожить в «Сейчас» без опаски.
Да и то, чтобы случайно не сгореть от стыда,
в день такой
надевают обыкновенно маски.
Ненадолго, чтоб (не дай бог!) не привыкнуть
к блаженному состоянию сиюминутности и здешности –
так они свою ложь исхитряются выкрикнуть
даже в редкие минуты телесной честности.
И тогда юнцы приклеивают бороды,
а старцы прикидываются юнцами.
И даже в этом своём фальшивом «сегодня»
не расстаются они с воспоминаниями и мечтами.
И вся эта ложь достигает апофеоза
за праздничным столом, где они собираются не затем вовсе,
чтоб вкусно поесть, приятно выпить и мило пообщаться,
но с тем лишь только, чтобы погрузиться в грёзы
о временах, что ещё не настали, обсудив перед этим во всех подробностях
те, которые успели уже промчаться.
Присутствуют при этом обычно их идолы –
мёртвые деревья, досточтимые звери в клетках,
дети с безделушками, им даримыми
опять - же – «по обычаю предков». . .
О семье
...Обсудив в общих чертах виды божьи и проявления,
ныне Он размышлял о семье –
о самом мелком, но без сомнения,
самом живучем боге на земле.
Знавал Он множество пар, где «он» и «она»
были взаимозаменяемы
настолько, что названия «дети», «муж», «жена»
лишь в силу привычки оставались употребляемы.
Любой член семьи мог оказаться
мужем, женой, ребёнком да хоть домашним животным –
всё это «В зависимости от обстоятельств»,
«по ходу жизни», «в делах богоугодных»...
Благодаря устройству и тренировке глаз,
они прекрасно видят всё впереди и сзади,
и лишь только маленькое, незначительное «сейчас»
от взглядов их неминуемо ускользает.
Муж там возвышен, радостен и счастлив
тем, что им обладает жена
всюду, кроме постели.
Да и там лишь ради красивости устаревшей фразы
говорится, что не она,
а он владеет ею.
На ней вся семья. Её желудок и руки,
зубы и ноги на всех работают.
не до высот ей, не до скуки –
муж на горбу. И это лишь способ
завести детей,
удовлетворить
последний из не удовлетворённых ещё инстинктов,
сделать их позубастей да посильней
и водворить
каждое в паре с такой-то или таким-то
из не менее благополучного семейства
в надёжно прилаженную меж ними сеть.
А там, глядишь, можно и помереть –
в земле все поместятся.
Счастливое семейство... Счастье их в том и состоит –
оглядываться в прошлое
да планировать будущее;
быть всегда вместе и не быть
ни в одном из мест - эдакое пошлое,
из дали в даль несущееся.
Там дети с малолетства приучаются
к пребыванию в вечном движении –
сперва на буксире, а там глядишь,
и в качестве буксира.
В мозгах ребячьих безжалостно копаются
с «благими намерениями» - приучить к уважению,
научить жить в мире и быть частью мира...
«Поставить на ноги», – так это у них называется...
О себе
