Живет в Херсоне (Украина).

* * *

Всё ближе и ближе обиженный пригород,
На нижней улице выжила пижма.
Дом до воспоминаний выгорел
И ржавеет фотографией рыжей.

В междуречье речи только крики кречета:
Печенью почувствовал двустволку.
Дом кирпичный в пиджаке клетчатом
Просит кетчупа и махорки.

У старухи коленчатый вал не лечится,
Легче согнуть пополам воблу.
Дорога – ленивая процентщица
Не сходя с места примеряет обувь.

К августу листья летать не обучатся,
Новое название состарило улицу.
Аллея, а ля подкаблучница,
Костурицу слушать учится.

Ранец пиджак хватает за лацканы,
Обмазанные фаст-фудом.
Сердце три дня просидело в карцере,
Как теперь ему выйти к людям?

Очная ставка

Собака заходит с тыла
И дышит в затылок
Вечера,
Которому опостылело
Прятаться по скворечникам.

Мысль озвучили опрометчиво,
И она с половины пятого
Мечется, словно атом меченый,
В неостывшем еще реакторе.

На флешмоб ротозеи глазеют
В созвездье Большой Медведицы,
А звезды ищут и не находят лазеек,
Чтобы броситься в пролет лестницы.

Асфальт подбирает любую безделицу,
Прикуривает у безрукого:
Улица никогда не делиться
С пепельницей окурками.

Лесть листьев приятна лестнице,
По которой стелется толпа богемная.
На перекрестке регулировщик крестится,
И его объезжают демоны.

Когда послал командир брусчатки
Разведчиков в дом бревенчатый,
Закончилась очная ставка
Окон и позднего вечера.

Молодые глаза

Так удивляется ребёнок,
Что бабушка в больших очках
Крестов не видит на соборе
И звёзд на папиных плечах.

Она всё молится Пречистой
И на людей не держит зла,
И мутный глаз слезою чистит,
Но пересолена слеза.

И вяжет бабушка в светлице
Подстилку старому коту
И тень подтягивает спицей,
Навязывая темноту.

Хотя под вишнями стемнело,
Но видит зоркое дитя
И свет лица в конце тоннеля,
И радугу в конце дождя.




О себе

Член трех Национальных творческих союзов: писателей, кинематографистов, журналистов. Главный редактор областного телевидения. Автор 15 книг поэзии и прозы.