Номинация в он-лайн журнал "Живая Лента". Конкурсная подборка лауреата Международного литературного конкурса "4-й открытый Чемпионат Балтии по русской поэзии - 2015".
Юлия ДОЛГАНОВСКИХ, Екатеринбург (Россия)
ЛЮДИ И ЗВЕРИ
На запах разлитой весны
В парадной, на запах разлитой весны —
шатаясь, неловко, вспотык —
коты собирались, худы и грязны,
прошедшие зиму коты.
Считали потери, чесали бока,
зудящие скопищем блох
/жирует, пожалуй что, только блоха
на каверзном стыке эпох/.
Зима затихала — каверны в земле,
железные залежи пуль,
которые будут столетьями тлеть,
сбивая устойчивый пульс
сумевших дойти до разлитой весны
живучих людей и котов.
...Коты собирались, худы и грязны,
туда, где тепло и светло.
Лакали разлитое, морщили нос,
а после, на заднем дворе,
котов полоскало. И шли под откос
один за другим — имярек.
Не прогибаясь
Белки-летяги и мыши летучие,
волей какого нелепого случая
делите трассы воздушные с птицами
и самолётами?
Снится мне, снится мне,
как проплывают, качая ресницами,
небо царапая куцыми лапами,
не обжигаясь под лунными лампами
не прогибаясь под тяжестью тучевой —
белки-летяги и мыши летучие.
Я просыпаюсь и думаю — лучше ли,
сидя в траве поджидать неминучее,
или вращая события лапами,
масло сбивая и небо царапая,
взять высоту и поплыть вместе с птицами
и самолётами?
Снится мне, снится мне,
как проплываю, качая ресницами,
не прогибаясь под скученной участью.
Я просыпаюсь. И думаю — лучше ли?
Верблюды и люди
Верблюды вербуют людей, чтобы те,
зажав между ног шерстяные бока,
несли их наощупь, в густой темноте —
туда, где гора прорвала облака.
Верблюд к сибаритству не склонен — вода,
кустарник солянки — пожалуй и всё,
что нужно ему, но зовут иногда
ступени наверх — их три тысячи сто.
— Послушай, верблюд! — говорит Моисей,
— Ступени для тех, кто уверовал во ..!
Для вас, кораблей, есть тропа, что левей —
там Левий Матвей ждёт бакшиш страховой.
Бакшиш невелик — человечья душа,
зажав между ног шерстяные бока,
должна вознестись (слышишь, крылья шуршат?)
туда, где гора прорвала облака.
...Верблюды и люди, скрижали топча,
встречают рассвет на Синайской горе —
одни дуют на бедуиновый чай,
другие жуют в неизбежность билет.