Автор - Николай Калиниченко, Москва (Россия).
Печаль
Толика страсти, жалкий плевок белка,
Облако в небе, сосны и куст крапивы.
Быстро сплетается вервие ДНК,
Закрепощая ангелов энтропии.
Водка сладка, с пивом еще вкусней.
Шепчет трава: «Старость ещё не скоро».
- Милый мой мальчик, что ты видал во сне?
- Видел я рыбу, что проглотила город.
А на спине у ней медная чешуя.
В каждой чешуйке мир искажен стократно.
Может быть вовсе эта печаль ничья?
Может мигрень, может на солнце пятна?
Или артрит, или жена обиделась,
Сломанный ноготь или другая малость.
Я, как эстет, выблёвываю обыденность,
И понимаю – ничегошеньки не осталось.
Тень, а в тени рыбы и города,
Дикие кони, бронзовый бас набата.
Лишь в глубине теплится божий дар.
Сонный воробышек, маленькая лампада.
Значит ли это, что не умрём совсем?
Или продолжимся, или родимся снова.
Милый мой мальчик, белочка в колесе.
Мир изречён, мир истекает Словом.
Самоучки
С вечера рядились всё, да спорили,
А сегодня солнце льёт елей,
С добрым утром, делатель истории,
Маленькой историйки своей.
А быть может вовсе и не маленькой,
А великой даже может быть.
Дайте срок, мы тоже станем валенком
По столам задиристо лупить.
И устав от Библии и требника,
Беззаконьем надышавшись всласть,
Разобьем о Невские поребрики
Старую, воспитанную власть.
И построим светлое, да чистое,
Утвердим повсюду благодать.
Правда, здесь нужны специалисты нам.
Как бы спьяну всех не закопать.
Вон, смотри, малыш гуляет плотненький
Темноглазый, пращурам под стать,
Вырастет и может будет плотником
Или сыном плотника, как знать.
Или может он возглавит конницу,
Хмуро поглядит из-под руки,
Полетят за утлыми оконцами
Рыжие ночные петухи,
И осветят нутряное, грубое,
Чёрное, как талая вода.
Не давались лица Шикльгруберу
Не давались лица, вот беда...
И не скроешь зеленью апрелевой,
Смерть Царя не спрячешь под тулуп.
«Не умели мы тогда еще расстреливать.»
Сокрушенно шепчет душегуб.
И хрустит, обгладывая хрящики,
На приказы льётся сургучом
Вечным приговором настоящему
Это несвершённое «Ещё».
Солнце за окном укрылось тучками.
И журча, как в нужнике вода,
Мир людей, ведомый самоучками,
Катится бесцельно в никуда.
Арифметика
Мой-то дед не воевал - инвалид,
А иначе он бы мне рассказал,
Как под стоны разорённой земли
Поднебесье прорастает в глазах.
Как вздымает на дыбы целину
Артиллерии чудовищный плуг,
И ты смотришь только вверх, в вышину,
И не смотришь на себя и вокруг.
А под небом тучевые стада,
И горячая вода на лице,
И торжественную строгость креста
Не вмещает пулемётный прицел.
Но и в этом перекрестье распят
Чей-то маленький и хрупкий мирок.
Подождите, подождите, солдат,
Не спешите рассыпать серебро.
Может нужен вам не меч, а мечта,
Но солдат не остановится, нет,
Потому что обречен вычитать,
Чтобы кто-нибудь не вычел в ответ.
Арифметика у смерти проста,
Как считалочка на детском дворе,
А стояли-то они по местам,
Да по полю разметалось каре.
Знаменатели войны знамена,
Под чертою больше, чем на черте,
И на досках имена, как стена,
А победа - это сумма потерь.
А победа - это время молчать,
И у памяти стоять со свечой,
И молиться от меча, от меча,
Чтобы снова не включили отсчёт.
Сделать это можно:
- путем перечисления средств
на карту VISA Сбербанка РФ
номер карты: 4276 3801 8778 3381
на имя: ГУНЬКОВСКИЙ АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ
Узнать подробнее можно - здесь
{jacomment off}
