Подборки с 56 по 70.
Качество стихов на этом конкурсе пока что распределяется по гауссиане. Очень хороших и очень плохих мало. Средних — большинство.
Для конкурса это, безусловно, хорошо. Чаще-то бывает как? Даже средние стишки поди вылови из общей массы арт-наива! Кстати, никогда не понимал, почему откровенно неумелые авторы, вчера научившиеся рифмовать палку с селёдкой, идут куда-нибудь бороться за призы. Что ими движет? Нарциссическое расстройство личности? Почему бы сначала чему-нибудь не научиться? Вон сколько в интернете учебников стихосложения! В конце концов, умение писать стихи — это всего лишь навык. Как рисование или фотография. Только буквами. Почему бы не освоить, если есть хоть какое-то подобие интеллекта? Даже я, как выяснилось, умею писать пародии левой задней ногой!
А вот для поэзии это, безусловно, плохо.
Поэзия, как мне уже доложили, может всё (в отличие от критики, да-да!). Стихи — это святое, не трожьте музыку руками. Один мой приятель в пылу ссоры, помню, выпалил: «Да-а-а, Стас, куда же мне до тебя! Ты же у нас умный, стихи критикуешь!»
На самом деле... Стоит чуть сдвинуть фокус — и нам откроется неприглядная картина.
Откуда берётся поэзия? Нет, не говорите мне, что свыше. Её пишут поэты. Руками по клавиатуре, стилусом по экрану планшета, карандашом по набившим оскомину бумажным салфеткам…
На самом — деле собственным мозгом.
Что ж, я не могу не согласиться: поэтический мозг может всё. Как любой человеческий мозг. В том числе не замечать откровенных ляпов.
Однако из этого следует, что забавный любительский арт-наив попросту честнее всей этой массы средних стихов, которую я здесь так медленно и печально разбираю. Одно дело — не иметь поэтической одарённости и ляпать в стихах что душе угодно, а другое — иметь поэтическую одарённость и… всё равно ляпать в стихах что душе угодно!
Ну… пожелаю себе, чтобы и следующие «пятнашки» вызывали у меня только скепсис и огорчение, а не тоску и уныние.
56. Николай Бицюк, «Послесловие»
Если представить себе вышеозначенную гауссиану, то эта подборка займёт своё не очень достойное место ближе к левому краю, подписанному «арт-наив». Ляпов так много, что хочется плюнуть и закрыть страничку, не разбирая их. Однако сказать, что поэзии в стихах Николая Бицюка нет совсем, я не могу.
Просто её слишком мало для того, чтобы эти стихи уменьшали вселенскую энтропию, а не увеличивали.
«Чужбина»
Рифмы, избитые за много веков до написания этого стихотворения («дверца-сердце»), и клише наподобие «тоски лебединой» любую идею превратят в морально устаревший хлам.
Что в этом стихотворении хорошего?
Третья и четвёртая строка.
Ещё могли бы быть хорошими две последних строки, если бы не жуткая инверсия и поставленная наудачу запятая после «за границей».
«Версия»
Интересно, исполнители русского шансона пишут песни о поэтах и поэзии? Если да, то автору не помешало бы предложить им этот текст. Очень хорошо ляжет на какой-нибудь мотивчик в три аккорда.
Если первая строфа написана более-менее связно (скорее менее, чем более, но всё же…), то вторая заставляет разводить руками и спрашивать в пространство: автор, ну зачем это всё?..
«-Это нимб?
-Не Богохульствуй,
Учащённым, рваным пульсом.
Всё раздарено по бусам,
По колечкам, по серьгам» — и отдельный вопрос: почему «богохульствуй» с заглавной буквы?..
«Жаль Иосиф рыжий-рыжий,
Навострил коньки и лыжи,
Слушать дождь в ночном Париже,
Птичий гам по четвергам» — уберите запятую после «рыжего-рыжего», поставьте после «жаль». После «лыж», вообще-то, просится тире.
«Птичьих гамм прослушав ноты
Вечер спрашивает: "Кто ты?» — перекличка «гамм» с «гамом» не нова, но симпатична. После «нот» запятая, это деепричастный оборот. И… ноты не слушают. Потому что это знаки, их на бумаге пишут.
«Сухари, крупа перловка,
Часовой, татуировка,
Лес, топорно и неловко
В руки просится пила» — или перловая крупа, или перловка. С гречкой будет та же история. Игра слов с «топорно» просящейся в руки пилой кажется чем-то случайным и… ну да. Топорным и неловким.
«С престола»
Пожалуй, этому стихотворению в поэзии двадцать первого века просто не место. И не говорите мне про стилизацию, пожалуйста; сначала посмотрите в словаре, что это слово означает!
Здесь я, пожалуй, даже не буду разбирать пунктуацию и стилистику. Пустая трата времени: незачем пытаться улучшать заведомо нежизнеспособную вещь. Какие-то стихи попаданца, право слово. Это уже второй попаданец после трепетного автора, подражавшего Фету.
«Шмели богатые, как Крезы» — богатый шмель на покатый хмель!
Резюме: неконкурентоспособно. Но местами мило. Но настолько местами, что, право слово, хочется оплакивать эти симпатичные идеи, зачем-то залетевшие в голову человеку, не умеющему писать.
57. Вячеслав Рассыпаев, «Мечты сбиваются»
Этот автор всё-таки стоит для меня особняком от всех остальных. Я бы назвал его творчество известным термином outsider art. В гауссиану оно не вписывается вообще ни с какой стороны. И мне кажется, не имеет особого смысла рассматривать эти три стихотворения как отдельную подборку. И, тем более, — разбирать по отдельности. Для того, чтобы понимать Вячеслава Рассыпаева, нужно внимательно читать всё, что он пишет: как стихи, так и прозу. Развитие и крушение внутреннего мира, попытки взаимодействовать с миром внешним… Это пугает, это завораживает, это может быть по-своему прекрасно. У этого есть свои поклонники. Я — не из их числа; впрочем, я и не из числа неприятелей.
Резюме: outsider art — всё-таки отдельное явление, и с этим надо считаться.
58. Юрий Семецкий, «Радость, Счастье и Эпилог»
Ничего не могу с собой поделать. Как только авторы начинают писать про высокие материи, так сразу моё тело автоматически принимает позу, о которой по интернету ходит хохма «выпрями спину и убери левую руку от лица».
Нет, это бывает даже талантливо с точки зрения формы, как здесь. Но зачастую настолько холодно и рассудочно, что дочитывать просто не хочется. Даже если переживания лирических героев близки моим собственным (а они близки).
Даже конъюнктурные вирши кажутся мне меньшим злом. По ним, в конце концов, можно будет восстановить ход истории.
Ладно, посокрушался, теперь займусь ловлей блох.
«Радость 2»
««Я — жив». А слух, сомненьем истерзав,
доносит звуки от соседских коек» — прочесть вслух этот деепричастный оборот всё равно получится только «слух сомненьем истерзав».
«Счастье, или Пикник с вином из одуванчиков»
И снова всё тот же беспроигрышный ход: берём то, что написали до нас и пытаемся прикольно скомпилировать.
«и, словно в кадрах из фильма, носки из-под брюк белели» — почему обязательно «словно в кадрах из фильма»?
«И Дуглас спросил: а счастье, скажи мне, своё нашёл ты?
И Рэдрик ответил: счастье — это когда не знаешь...» — нет, нормально оформленная прямая речь была бы лучше.
«Эпилог»
«Акте» — плохая рифма к «какбе» «как бы» и «макбет».
«где ролью управляют Силы Свыше,
и уменьшают жизненный процент» — сокровище моё, высунув нос из онлайн-игры, задумчиво прокомментировало: «Это явно про ММОРПГ. У нас это называется, гм, Minor Defile, что ли, уменьшение жизненного процента?» Потом немного помолчало и выдало:
«Но даже хуже повестей поэмы!»
В гробу такие спеллы я видал:
Враг выстрелил в меня какой-то хренью
И маны половину отобрал!»
Сие четверостишие несколько скрасило мой понедельник.
«все сеют словно Абаддона смерть» — ну, сравнительный оборот-то можно было обособить…
Резюме: должен быть всё-таки какой-то баланс между формой и, извините, душой. Стихи про смысл жизни и всё такое, которые ничуть не трогают, — это как-то грустно.
59. Анна Арканина, «На антресолях неба»
Стихи, из которых просто-таки прут красота и изящество, причиняя глазам мучительную боль, — это отдельная печаль для критика. Вот, казалось бы, я должен радоваться, что автор пишет что-то нежное, очаровательное и прелестное (с трудом вспомнил это слово). Ан нет! Не радуюсь совершенно.
Иные поэты осиливают разбавить няшность чем-нибудь некрасивым. Но это не помогает. Когда нет чувства языка, то стихотворениям не помогает уже ничего!
«На антресолях неба без печали...»
«и холодок к осеннему причалу
летит горчащей петелькой дымка» — во-первых, но почему холодок-то, если дымок. Во-вторых, ох уж эти мне уменьшительненькие суффиксики… Говорят, девушки их нормально переносят. Решил провести эксперимент: начал читать эти стихи своей безусловно прекрасной даме. С выражением, как полагается. Она меня тут же перебила: «Трёх суффиксов на две строки не жалко? А может, лучше было бы «причалку»?»
«такая осень! – кто ее рисует
густой сангиной, охрой неземной?» — и краски эти у поэтов тоже отберите, сколько можно рисовать осень! Стоп! Или автор имеет в виду цвет небес?.. Впрочем, это ему уже не поможет...
«и пугало колеблет неизвестность,
и на траве лежат стихов дрова» — нет, не повторяйте мой эксперимент, не читайте эти стихи прекрасным дамам. Моя слушательница окинула меня взглядом василиска и спросила: «Стасик, это всё ещё оригинал или уже чья-то пародия?..» И ответствовала сама себе: «Я подожгу поленницу метафор… А может, лучше было подтереть?»
«вот-вот»
Первый катрен понравился гораздо больше, чем всё предыдущее стихотворение.
А потом началось…
Для поцелуев лучших нет времен,
где глаз соцветья и макушки лён» — и согласовано плохо, и «глаз соцветья» намекают нам на какую-то очень нечеловеческую любовь.
Моё сокровище на этих строках представило себе болиголов, буркнуло «зачем я это сделала?» — и решило отомстить:
«Побег макушки и соцветья глаз —»
Признайтесь, заинтриговал я вас?
Пусть небо льёт холодное мисо.
Возможно, этот текст не согласо…
«рука течет по крепкому плечу,
не боязно, не холодно ничуть» — на это безусловно прекрасная дама спросила: «Герой там с жидким Терминатором обнимается? Это бы многое объяснило!»
А последний катрен мне опять понравился!
«Марина (морской пейзаж)»
Из трёх стилистически сомнительных стихотворений это — самое приемлемое.
«Был день однажды словом здесь зачат» — неаккуратно звучит. Но хотя бы не такая — как там говорил поэт-попаданец? — перловка, да.
Резюме: мало писать красиво, хорошо бы писать ещё и умно. Нет, это не взаимоисключающие понятия.
60. Андрей Калинин, «Межзеркалье»
Те авторы арт-наива, которые научились немного большему, чем писать однообразные стихи в духе «я поэт, зовусь я Цветик, от меня вам всем приветик», очень часто пытаются освоить самые разные формы. От регулярных до верлибра. Помогает ли им это существенно продвинуться по гауссиане к середине? Увы, нет!
«Присказка»
Смотрю я на это стихотворение и просто-таки восхищаюсь: это ж сколько у человека свободного времени, которое некуда девать?! И которое он смог взять — и запросто потратить на переложение Высоцкого верлибром!
Причём именно тем неудачным вариантом верлибра, который можно оборвать на любой строке без потери смысла…
Да ещё и «понты» в конце. Это ж надо было так сильно и так бессмысленно стараться!
«Нечто»
А здесь автор решил перемешать канцелярские клише с романтическими клише и выдать это за стихи.
Нет, не верю.
«Межзеркалье»
Стоило автору взяться за регулярную поэзию, как получилось совершенно банальное стихотворение с ляпами.
«Их искривлённый мир
таится в зазеркальях,
субстанцией живой
бессмысленно искря» — а хоть бы и «осмысленно искря». Просто слова ради слов.
«И каждый сущий блик
живёт своей моралью» — слово «сущий» очень двусмысленно звучит, если его читать, а не писать. Просто поверьте мне.
Резюме: хвалить не за что.
61. Ирина Зиновчик, «Руководство к действию»
Любовную лирику я обычно не очень-то уважаю. Дело в том, что поэт, пишущий о любви, нередко срывается в чрезмерный накал страстей, излишний пафос и истеричность. А в наше время, когда информация лезет отовсюду, многим поэтам и вовсе кажется, что максимум эмоций — это хорошо и гарантированно привлечёт внимание.
Ирина Зиновчик, к счастью, так не делает. Эмоции есть, но не преувеличенные. Искренность есть, но неуместной откровенности нет.
Чего не хватает, чтобы сдвинуться по гауссиане вправо, к «скорее хорошей» поэзии?
Твёрдого понимания, чего она хочет от формы, а не от содержания.
«Руководство к действию»
Название мне не нравится. Как название всей подборки тоже, кстати. Да, я в стотысячный раз повторю про канцелярит; нет, мне не лень.
А ещё мне не нравится некоторая расхлябанность стихотворения. Содержание выплёскивается из формы и затопляет мозг читателя. Можно было хотя бы «свет» и «нет» не рифмовать. Было бы лучше.
«Не чужая»
Пожалуй, самое необдуманное стихотворение. Изломанный ритм портит всё впечатление от содержания, а жаль.
«я, поймала случайно в силки чижа» — запятую между подлежащим и сказуемым ставить не надо.
«Но печаль останется, также остра» — в этом контексте «так же».
«Революционное движение»
Лучше второго стихотворения, но хуже первого. Всё портит эклектика. И божество тебе, и исчадие ада, и самурай с харакири, и революция...
«Сна-божества» — так себе рифма.
«Не грози харакири, мой не сбывшийся самурай» — «несбывшийся».
Резюме: искренность, как ни крути, многое вытягивает. Но не всё.
62. Роман Смирнов, «Зимний сбор»
У большинства авторов есть одна неприятная болезнь: взять какую-нибудь вечную тему, например, зиму. И очень постараться написать на неё что-то хоть сколько-то оригинальное.
Разумеется, именно в таких случаях все возможные косяки лезут из стихотворения на белый свет. И уровень такой поэзии не становится более высоким. Почему-то авторов это всегда удивляет.
«Февраль. Днём»
Первое стихотворение приглянулось тем, что автор пишет не только о зиме, но и о приметах времени. Вай-фай, коммент... вот только не нужно было «коммент» в кавычки брать, это просто сленг, зачем ему кавычки?
А теперь о плохом:
«День лежал, читая дольники
про февраль и всё такое.
Кот дремал на подоконнике,
меж геранью и алоэ» — во-первых, мне интересно, кто лежал. День или всё-таки лирический герой? Во-вторых, дольники здесь нужны только для рифмы. День лежал, читал хорейчики, кот дремал на батареечке... нет, у моей прекрасной дамы лучше получается, но ладно.
«За окном, с библейской радостью,
снег валил не уставая» — почему с библейской-то радостью? И зачем её обособлять?
«И зимы дыханье ровное
изгибалось у порога.
Время шло тихонько в оное,
оборачиваясь строго» — в что оное? В дыханье зимы?
«Глушь»
«Суд небесный покамест 'гуманн'» — нет, если некрасиво звучащее краткое прилагательное взять даже не в кавычки, а в апострофы, лучше звучать оно не будет.
«Первый снег и последний туман
не событие в нашей глуши» — после «тумана» нужно тире.
«Где б молился о чём, и о ком?» — здесь что-то совсем не так со знаками препинания. Хотя бы запятую после «молился» поставить можно.
«Я вернусь в эту глушь, я вернусь
правду пить и давиться глотком» — слишком дидактично.
«Спонтанно»
«то нету веры зиме» — большинству поэтов нужно забыть спондеи как страшный сон.
«Падает снежная манка
не за молитву, а так» — «снежная манка» — это штамп.
Резюме: если бы перечисленных косяков не было, эти стихи можно было бы любить. Но косяки есть. Увы.
63. Александр Боярд, «Мутаборное»
Одно из самых больших зол — это эклектика. Авторы хапают отовсюду всё, что им нравится, и соединяют в один нечитабельный конгломерат. Пожалуй, эта подборка — идеальный пример такого подхода. Читаешь и думаешь с тоской: за что мне это всё? Да и другим читателям?..
Проблема-то отнюдь не в ударении в пресловутом «мутаборе». Проблема в том, что вкуса у автора нет. Не надо, ну не надо смешивать и взбалтывать всё, что попалось под руку и не успело увернуться!
Помню, видел фотографии целого мусорного острова в океане. Считаю, что это — аллегория места подобных стихов в мировой поэзии.
«Безмолвное»
«я напишу - хоть что.
пусть - ни о чем...» — вот он, вот он — девиз любителей эклектики!
«мутаборное»
Понравились только две последних строки.
«игра в морской бой»
«как-будто» — не нужен здесь дефис. Совсем не нужен.
Резюме: время, потраченное на эти стихи, можно было потратить с большей пользой.
64. Елена Ительсон, «Снежная женщина»
А вот сугубо современный жанр, без существования которого литература ничего не потеряла бы. В прозе он тоже встречается. Эдакий, простите мой интернет-сленг, лытдыбр. Слово «дневник» в английской раскладке, если кто не в курсе.
Все эти стихи можно представить обыкновенными постами в дамском блоге. Не записанными в столбик. Или записанными, но с другой разбивкой на строки.
Нет, авторам блогов можно даже искренне сочувствовать. Почему бы нет? Но считать эти буквы поэзией?..
Извините, нет.
Резюме: если у автора ещё нет блога, то он обязательно должен его завести.
65. Елена Уварова, «Выходи помолчать»
Возможно, это кому-то покажется удивительным, но я больше всего устаю именно от средних стихов, в которых даже не за что зацепиться глазу. Читаешь, читаешь, читаешь... думаешь: доколе? Почему у этих авторов нет не то чтобы своего узнаваемого голоса, не будем требовать невозможного, — но хотя бы какой-то своей личной темы? Чтобы читать и понимать: ну хорошо, сказано не самыми новыми словами — но хотя бы с душой?..
Иногда я чувствую, как «шляпа» поэтической гауссианы погребает меня под собой. Под ней очень, знаете ли, темно и душно.
А потом, бывает, какой-нибудь средний автор выдаёт что-то симпатичное — и сразу становится легче.
«Выходи помолчать»
Стандартный набор нежно-трепетной поэзии. Не обязательно женской, как мы все уже поняли. И серебряный дым, и дыхание ветра, и узоры на коже... И перекрестье печалей какое-то до кучи.
«Хрущёвский двор»
А в этом стихотворении уже что-то есть. Как минимум личное.
Оно трогает.
Даже несмотря на пьяного деда (почему, кстати, дед? Бабки тоже пить умеют!).
«Проклятый дар»
Поразительно, но стоило автору взяться за высокие материи, как трогательность сразу куда-то исчезла, зато в полный рост выпрямилась дидактичность, от которой мне захотелось убежать куда-нибудь подальше.
«кривился в муках тонкий рот» — «искривился мучительно рот» ©, да-да.
Резюме: автор, додайте читателям быта, он у вас хорошо получается!
66. Полина Орынянская, «Боги и люди»
Из тех стихов, которые можно считать уже почти хорошими, я больше всего не люблю как раз то, что представлено в этой подборке.
Страшное слово «архетипический» уже прозвучало в комментариях. Вот за это и не люблю.
Начнём с того, что построение стихотворения на одних архетипах — это читерство. Погружение в коллективное бессознательное с головой — самый дешёвый способ добиться популярности.
Вся сетевая поэзия стоит на этом, чтобы вы понимали. И часть несетевой.
Но слава — это ещё не всё.
В поэзии (и в литературе вообще) должен быть представлен личный опыт. Именно должен. Я настаиваю.
А когда нам показывают сплошь богов, любовь и свет (и слово «нет» как рифму, о да!), остаётся только разводить руками. Ну, боги. Ну, любовь. Ну, свет. Спасибо, я это уже сотню раз слышал и даже читал. Где? — отвечу в рифму: везде.
Но там, где архетипов становится чуть меньше, а бытовых зарисовок — чуть больше, получается вполне себе хорошо. Это я о «Чумном», да.
Резюме: зато автор неплохо освоил форму.
67. Татьяна Комиссарова, «Ретро»
Всегда интересно смотреть на то, как поэты пытаются писать о более или менее далёком прошлом. Потому что у большинства не получается ничего. Или получаются забавные игрушки, которые и читать-то не всегда стоит. Даже ради забавы.
Но иногда поэтам удаётся вложить в чужое время малую толику собственного сочувствия. Поэзии от этого становится хорошо, читателям тоже, да и критик, как видите, почти рад.
«Сон Иды»
...А что нехорошо? А нехорошо то, что смысл стихотворения приходится дополнительно объяснять сноской.
Хоть что-нибудь из этих объяснений можно было вписать в стихи.
«Спине-стене» — очень предсказуемая рифма в этом случае.
А вот остальные два стихотворения мне понравились.
Резюме: комплиментов автору наговорили и без меня, а я скажу скромное «почти хорошо».
68. Роман Ненашев, «Про птиц и насекомых»
К поэтической иронии я на самом деле отношусь очень настороженно. Слишком часто за неё выдают банальнейший недостаток мастерства: главное, чтобы читатели поржали, всё, можно больше ничем не заморачиваться.
А меж тем, именно здоровой иронии, облечённой в толковую стихотворную форму, в мировой поэзии как раз таки и не хватает.
Автор посмеялся даже над штампом про пьющих поэтов! За одно это стоит его любить!
Резюме: и придраться вообще не к чему, представляете?!
69. Татьяна Баракина, «Размышления»
Так и думал, что после одной неплохой и одной хорошей подборки будет что-нибудь удручающее. И точно. Причём тот случай, когда откровенной перловки, вроде бы, и нет, но количество красивостей ради красивостей заставляет приуныть.
Что ж, поищем поэзию в красивостях?
«День умирал...»
Первый же минус — за одно название. А дальше у нас что? Лиловый сумрак, тонущее солнце, незримая струна, не-совсем-рифма «сумрак-увертюра», высшие сферы, демиурги, душевная смута, осыпающиеся листьями минуты...
Итак, в этих красивостях поэзии не обнаружено!
«Война»
Нет, эпиграф лучше. И, главное, сразу видно, кто из поэтов умеет писать, а кто — нет.
«Гуденье огня, плач ребёнка, свист пуль, канонада» — мне невыносимы эти спондеи.
«И скалится август, и небо пылает огнём,
И сыплет на землю свинцовым дождём звездопада» — очень какая-то картинная война получается. Не верю.
«Глаза пеленой застилает багровая тьма» — штампы.
«Земля над убитыми воет по-бабьи, как мать...» — вспомнил городскую легенду про скрип земли.
А в этих красивостях и войны не обнаружено, извините! (Кто там в комментариях хотел, чтобы я извинялся за то, что прав? Я могу...)
«На канву мирозданья узором ложится судьба»
И тут судьба меня вознаградила! Я наконец нашёл две вполне поэтических строки!
«С горизонта срывается сбитое выстрелом солнце» и «Дым ложится слоями, как чёрный сгоревший пирог»!
Резюме: две поэтических строки на тридцать девять непоэтических. Вывод ясен...
Ждал, когда наконец в списке появится какой-нибудь брутальный поэт. Чтоб с матерщинкой и самой низкой правдой жизни. В противовес трепетным бедным зайчикам.
Ну что, дождался. Теперь думаю, рад ли.
Почему? Потому что от брутальной лирики я жду, вы не поверите, катарсиса. Чтобы вся эта чернуха, бытовуха и грязь каким-то хитрым образом вывернулись в парение над бездной нашего жалкого существования. Чтобы читатель растроганно шмыгал носом и думал: вот оно как!... А я и не предполагал!..
А иначе какой смысл? Ад и трындец читатель видит и сам, без помощи поэтов. Ему хватает, поверьте.
«Кафель»
«Спать. А то меня отыщут страхи
По следам на кафельном полу» — я ж представил, что это за следы. Ну, если стихи про анализы и туалет...
«Тишина»
«И тишина.
И инцидент исперчен» — тот неловкий момент, когда понимаешь: оригинал всё-таки намного лучше фанфикшна...
«Осколок »
«Предпредсмертные записки» понравились. Рифма «добро-дано» — нет.
Резюме: впрочем, это лучше, чем ванильные красивости.
Комментарии желающих, чтобы я открыл личико, просто-таки умиляют своей эмоциональностью. Стремление порвать неугодного в клочья лишь за то, что его мнение отлично от других, — тоже.
Знали бы они, что только — и где только — я ни судил под своим паспортным именем (кстати, я всё ещё не утверждаю, что это — не паспортное!). И какими только словами ни обзывался, не выходя, впрочем, за рамки приличий!
Ни в моей биографии, ни в моих текстах нет таких недостатков, о которых я не знал бы. Поэтому я не обижаюсь на правду.
В отличие от слишком, слишком многих.
С.С.
