* * *

Вот мертвый кот, пускай он оживет,
Пускай откроет розовый свой рот,
Оближется и двинется домой.
Пускай не будет визга тормозов,
Пусть он придет, на наш вернется зов,
И смерти чтобы не было весной.

Пусть будет солнца мякоть, мята, мед,
Как страшен и прекрасен ледоход,
Когда река - весь мир, и ты – река.
И небо сократится до цветка,
И жизнь сладка, на языке сладка.
О Господи.
Свети издалека.

О Господи, я так хочу домой,
И я иду над сморщенной водой,
И забываю: я вездешний гость,
И никакого дома у меня,
Но: солнце, лужи, ветер, малышня,
И над рекою изогнулся мост.

И если есть бессмертие, оно
Сейчас парит над площадью Сенной,
Течет, как бесконечная река.
Но все-таки: вот этот мертвый кот –
Пускай он встанет и домой пойдет,
И правда утвердится на века.


* * *

Мальчик спит в электричке и обнимает рюкзак.
Тощий. Нашивка «Вооруженные силы».
Поезд идет на Лугу. Мелькает овраг,
сосны, болота и вечер пасмурно-синий.

Мальчик в пикселе спит, качаясь, словно бычок,
словно доска кончается. Чай проносят.
Русоголов, острижен и краснощек,
едет через болота и через осень.

Господи, усыновить бы. Вот всех бы, всех.
Стать бы большой, до неба, и чтоб руками
всех заслонить. Под черный болотный камень
речка течет. Заяц меняет мех.
Осень кончается. Белка тащит орех.

Усыновить бы. Остановить бы. Спи,
пиксельный мальчик. Пускай электричка едет,
дождь проникают к корням деревьев в глуби,
пусть тебе снятся будущие победы.

Славный мой, лопоухий. Туман вдали –
так бы и ехать мимо маленьких станций.
Все мы уже в раю – нам бы в нем остаться.
Черные речки да рыбаки у мели.
Дождь вымывает кости из-под земли


* * *
(Ищет дурачок глупее себя)

Бродит ветер с севера до юга,
Режет белый свет напополам.
Ходит, дует в окна Кали-Юга,
Сквозняки гуляют по углам.

Перекинешь шубу наизнанку –
Станешь зверем, прыгнешь через нож.
Заварил Господь из нас солянку –
Кто и где, уже и не поймешь.

Все смешалось: песни, были, сказы.
Звезды в небе – стадо кобылиц.
Я скуласта и зеленоглаза,
Брат мой кареглаз и круглолиц.

Мать водой студеной умывала,
На ладонях проступала соль.
И карельский город Сортавала -
Это русский город Сердоболь

Кто ты, мама, кто ты, чьи мы дети,
Дети Стикса, Ворсклы ли, Оби.
Ходят дурачки на белом свете,
Ищут дурачки, кого любить.

Оттого не чуем Кали-Юги,
Холод не касается босых
Наших пяток, не боимся вьюги.
Каждый – божий сын.