Откуда родом...

Лягушкой проще...

лягушкой проще ...прочь из царевен !
огонь ничтожит остатки платья.
ни искр, ни дыма- ночь на деревьях...
никто не видит, давай поплачем...
ты так ранима душа - хвороба,
а шкуры роба целее целых.
не жди рассвета, займётся робок ,
ещё не скоро лучом прицелит.
поплакать сладко в такую темень-
никто не слышит, да и плевать им...
слез салоное дели не с теми,
тоски-печали уют приватен.
одним разочком не обойдёшься,
луна воочию пока на небе.
ты -
каждой бровью-дугой её ж вся...
и бледнолика, и из царевен.
а из затворниц плохие жены-
не прижилась бы и в том подворье...
ещё не горе до тла сожженный
шелк тонких юбок в цветок лазоревый.
ещё не повод и слово злое-
ты из сословий каких -то нежных...
мешает скрипом окно резное-
спит безмятежно обидчик реже...
как ночь - ты прочь -
лягушкой проще:
на подоконник- и только звали...
Москва большая: прыг через площадь!
лягушкой проще сбегать из спален.
как ночь- он курит затяжней, дольше,
и как-то горше под утро вздохи...
его бы мысли прочесть, а в общем,
и так понятно - несчастлив трохи...

с тобой несчастен, моя царевна...
ты
не любила,
ты
не ласкала...
тоска -
она - древнее древних,
твоей печалью , луны оскалом...

Так бывает

на посаженном дереве
завязь тридцать девятой весны...
смыт дождём с юных листьев
липкий мед, прибивая слой пыли.
сын побелит ли ствол...
чьих-то истин дороги ковыльи,
мне б уйти по своей -
а в карманах хлеба не пресны...
от щедрот тех полей,
что под резвость серпов колосились.
если в силе уйду,
обернувшись в последний разок...
если вдруг...
так бывает...
меры нет-
сколько б сверх не просилось
у судьбы своевольной - ей, что я...
что на голой стерне- колосок.
сердце чтоб отлегло
и рубаха плечам ещё впору.
не ветха до рванья,
а которой носиться сто лет ...
и не в край воронья,
а орлиную вымерив гору;
не кому- то след в след -
зоркий глаз к звёздной Торе подняв .
пусть ещё не прожил,
не пожил ещё в полную силу...
пусть седеть ещё рано,
но на Спаса все чаще смотрю...
камни счётом итожа,
за любовь бился б в схватке лосиной!
обдирая кору
с корабельных сосенок под трюм .
но себе не откажешь
в тёмной мысли до утренней яви.
ярит долгим подкатом,
словно крадучись в теми ночной.
те, с начала начнут,
те , кому боль души велика так,
что носить ещё рано,
и детёнышем вынянчит Ной...
не отстанет и завтра -
каждый день ближе будущим годом:
на посаженном дереве
завязь тридцать девятой весны...
я стихом ещё маюсь-
если Бог даст, и он не на коду.
всё исполнил как будто...
а в карманах лепёшки пресны...


Откуда родом...

я получу за то, что так мала
и не устойчива при беге буратинном...
картина оживает: старый двор,
с дорожкой из обломков кирпича.
скамья - ничья, проросший в дёрн забор;
курящая соседка (из потомков)
реву ... не жалостливо, а скорее: «для»
«Опять свалилась!»- из окна кричат...
а после мне поймают стрекозу в кулек бумажный...
и влажно на создание дыша,
легко сомкнут крыл перепонки
в три года не умею боль терпеть -
зеленкой мажут -
на сточенный конец карандаша -
слой ваты тонкий ...
мне трудно ничего не понимать
и не жалеть живого .
к увиденному держит интерес в руках у мамы ...
но так недолго, что занять вторым кульком -
поранить снова - мне душу
и вуальку стрекозе, таща нас волоком.
я всё запомню и начну протестовать, себя освоив;
когда за ловкость поощряют ум и бьют за драку.
собаке стану другом навсегда по доброй воле-
в бродяжьем окружении не одна - досталось так им ...!
не свора - я прибилась к ним вчера, ища приюта...
минута - и признали за свою, носами тычась.
«глаза собачьи» называла бы цветы - была б Анютой ,
отличие быть признаной вот так, в миру затычин.
в котором детство причиняет боль и в жизни взрослой ,
откуда родом крылья стрекозы - души вуалька...
я маленькая...как же я мала!
веснушки россыпью коленки никогда не заживут-
не мажьте валиком...