Рыбачок

Ленность больничной палаты,
мир за окном невесом.
Гонит плотвичку куда-то
в небе задумчивый сом.

Окна распахнуты настежь,
август жарой одержим...
Тянутся капельниц снасти,
строгий постельный режим.

Бьюсь на крючке баламутом,
каждый трещит позвонок,
передаётся кому-то
донки тревожный звонок.

Выбраться надо б из плена,
врёшь - не возьмёшь с кондачка...
Лета вливается в вену,
щучкой срываюсь с крючка.

Засуетится сестричка
и побледнеет лицом...
В небе играет плотвичка,
смотрит задумчиво сом.

* * *

Писать стихи, бросать слова на ветер
в надежде, что к кому-то долетят,
и не будить по пустякам котят,
и верить ободряющей примете,
не тратить дней своих на пересказ
избитого библейского сюжета
и раз за разом возвращаться в лето,
где счастье выставляют напоказ,
где камертон разморенной души
по вечерам не издаёт ни звука,
где не пугает скорая разлука,
где радости последние гроши,
где каждый вздох необъяснимо светел...
Но памяти задернуто рядно.
И остаётся, видимо, одно -
писать стихи, бросать слова на ветер...

* * *

Всё логично и правильно -
все расклады равны.
Кто сказал, что у Каина
ни жены, ни страны?
Что ни роду, ни племени
у предательства нет,
что забудут со временем
и библейский сюжет?

Сам себя успокаивай,
дни раскачивай в такт,
свой рассказ перекраивай,
приукрашивай факт.
Сам поверишь, что не было
вариантов иных:
дескать, думал о хлебе ты
для себя и родных,
дескать, домыслы низкие -
не вина, а беда...

Но живут твои близкие
с ощущеньем стыда.
Без вины виноватые
и не смотрят в глаза...

Вот и мнёшь речи ватные,
правду тяжко сказать.
Подпевает крикливая,
голосистая медь.
Устоять перед выбором
тоже нужно суметь.