Литературные обозреватели портала Stihi.lv Юлия Малыгина (ЮМ) и Олег Бабинов (ОБ) обсуждают конкурсные произведения "9-го открытого Чемпионата Балтии по русской поэзии - 2020". Подборки с 141 по 160.
ОБ:
Юльхен, дорогая моя! Возможно, этим я должен был бы и ограничиться, написав: «Юльхен, дорогая моя!». Ты стараешься, ты пишешь о том, о чем я писать принципиально не хочу. Наверно, об этом говорил Гутковский, сомневаясь хватит ли нас на эти обзоры, поскольку мы взяли слишком высокую ноту в нашем ласкаловском начале обзористики. Знаю, что тебя, упёртую мою, хватает. Я же страдаю.
В этот раз я решил прочитать все подборки этой двадцатки, прежде чем писать даже и вступление. Понимаю, что на следующем конкурсе все подборки станут анонимными. Я за, но в то же время не вижу в этом смысла. В этой двадцатке почти все подборки могли бы быть написаны — хорошо, не одним, не двумя, но максимум четырьмя авторами — в той либо иной степени (за исключением Екатерины Сергеевой и Глаши Кошенбек).
Я боюсь, что диалог у нас пропадет, поскольку вижу я в этой двадцатке лица общее выражение, а ты, добрая, выискиваешь необщее. Где-то оно чуть милее, где-то чуть замыленнее, но мимо даже относительно милого можно с легким сердцем пройти.
Как социолог (по одному из своих образований), я понимаю, откуда эта похожесть берется. Общие сайты (не буду здесь называть, не люблю я их, как известно), общие тусовки, общие степломсы (что видно под многими подборками) — перекрестное опыление. Или, как сказали бы сейчас глухие к русскому языку «манагеры» — кросс-фертилизация. Теорию институционализма мы изучали еще в 1989 году в прекрасном городе Сиэтле, в Университете штата Вашингтон. И она работает, хоть применительно к банкам, хоть к благотворительности, хоть к поэзии.
Итак, оно написано условной парой авторов (окей, тремя-четырьмя). Там, где я не вижу ничего именного, оригинального в авторском стиле, я буду просто ставить вот такой знак:
[...]
Даже там, где неоригинальное достаточно КАЧЕСТВЕННО (а таких подборок здесь большинство).
Друзья, не обижайтесь, вы пишете хорошие стихи, вы умеете рифмовать, вы овладели всей возможной техникой, вы просто — солдаты Урфин Джуса.
Возможно, где-то добавлю слово-другое.
О, это отдельная история! Когда-то я руководил российским подразделением одной британской советнической фирмы. Россия была «в тренде» («Шишков, прости!») и нам казалось, что, если мы к сивилбэнк и могрон стэгли добавим еще и гордман сахс (ох, сколько времени провел я тогда на Fleet Street), то станем — если и не мультимиллионерами, то хоть процветающими представителями возникающего, прости Господи, миддл-класса.
Мы расширялись, и я собеседовал, собеседовал, собеседовал, собеседовал. И шли толпой выпускники одного модного вуза. В одинаковых костюмах, галстуках, очках. С одинаковыми резюме, ожиданиями вознаграждения, вырезанными из одинаковых деревяшек персонами — солдаты Урфин Джуса.
Почти никто из них мне не подошёл. Поскольку я не увидел в них желания заниматься тем, чем, как они утверждали, они хотели заниматься. А увидел только желание делать карьеру.
И кто сказал, что стихира и вшэ — это не в рифму?
ЮМ:
В прошлый раз всего две подборки вызвали у меня восторг, это ничего не значит, но почему-то всегда оказывается, что самыми сладкими являются ... нет, не так.
Два, три, десять, отметки, интриги, расследования — это всё меня не волнует. «А что волнует?» — спросите вы, может быть. Действительно — что?
Может эта убывающе малая роль критики в современном обществе? Не важно, литературная она или ресторанная, но отрасли поддерживают своих критиков только из любви к истории, так кажется на первый взгляд. И литературная критика последовательно и неотвратимо уходит, это факт, без сверх рассуждений о причинах. Но любопытство ведь в крови у человека, иначе чем объяснить то, что так или иначе, но критики ищут, желательно конечно положительной. Чтобы кто-то сказал: «молодец, продолжай дальше, ты нужен и дело твоё нужно, и хобби твоё нужно» ... снова не так.
А как? Рассказать о том, что есть курсы по развитию критического мышления? Которое стало так необходимо в мире фейк ньюс, где рухнул институт экспертов. Где только то хорошо, что совпадает с тем, что ты думаешь — веришь, что земля плоская? Дак на тебе и экспертов по этому поводу, а если чуть поднатореешь, то вот уже и сам рассказываешь, что земля плоская. Но может это исчезнет, потому что когда впереди маячит аппарат ИВЛ, который может тебе не достаться, уже не очень охотно веришь в отвар грибов, разведение молекулы воды, в которую чихнули, на тонну воды и тотальный заговор против маленького человека. А если веришь, то лучше сходить на курсы критического мышления или позвонить на горячую линию психологической помощи.
Лучше всех, пожалуй, чувствует себя критика моды — но может это потому, что эта отрасль напрямую связана с потреблением? Или это сигнал о том, что мы правда возвращаемся в средние века (а выходили ли мы оттуда) — когда с помощью моды передавалось масса сообщений, может больше, чем словами.
И вот передо мной лежит книга Жиля Липовецкого, одного из оппонентов и критиков так любимого мной Жижека, но книга эта не оппонирующая, она про моду как раз. И как же хочется её прочесть ...
И снова не так.
На портале, который мы все так любим два раза в год проходят конкурсы, которые собирают большое количество разных стихотворений. Может это единственное «так». И единственное, что волнует — сами стихотворения. С ними и продолжу разговаривать, продолжая наш с Олегом диалог.
Конкурсная подборка 141. "Лето вошло в зенит". Автор — Жанна Черноброва, Черновцы (Украина).
ЮМ:
Это тексты, которые критики не ищут и не ждут. Невозможно к ним серьёзно относиться.
«и проживать секунды как столетья» — необязательная общая красивость. Вряд ли автор проживает секунды как столетья, а если проживает, то об этом можно поэму целую написать — как оно? Прожить одну секунду, словно столетие, и что при этом будет с пространством?
ОБ:
[...]
Уронил в меня малое зёрнышко счастья
не нарочно — случайно выпало
Егор Сартаков в недавней лекции о чувственности в русской литературе говорил, что в нашей традиции об эротизме говорить исключительно намеками, посредством образов, вызывающих эротические коннотации. В данном случае, не уверен, что эротический образ удачен.
«и проживать секунды как столетья» — это же «и ощутить сиротство как блаженство».
Конкурсная подборка 142. "Не помню". Автор — Александр Оберемок, Белгород (Россия).
ОБ:
Я так понял, что «Не помню» и «Скрипела дверь» (но особенно «Не помню») — ответа автора «Первым свиданиям» Тарковского. Уж очень перекликаются образы и с самим стихотворением классика, и кадрами из «Зеркала», сопровождающими чтение «Первых свиданий» автором. Должен сказать, что я бы с большим удовольствием поговорил про «Первые свидания», чем про «Не помню» и «Скрипела дверь». Оно гуще, насыщеннее, истиннее что-ли, чем стихотворения нашего современника. «и слово ты раскрыло // свой новый смысл и означало царь» и «сумасшедший с бритвою в руке» интереснее «разветвлений фрактала» и «амбивалентного карнавала». Я вообще за то, чтобы русская поэзия без всех этих амбивалентных фракталов обошлась.
«Жи ши» мне понравились своей лихостью — вот, кстати, для чего там Котовский. Для лихости, а не только в качестве рифмы к слову «чертовски».
Вообще же, подборка, конечно, о любви. Но о любви какой-то странной. В первом женщины, ждущей трамвая, тут, возможно, и не стояло. Во втором она «вошла и вышла боком». В третьем она была, но вроде как и не было её. Мне опять-таки ближе Тарковский с его телесностью метафизичности, чем эта подборка, у которой на телесность любви (несмотря на всю телесность болезни в третьем) только намёк.
ЮМ:
Подборка так называется, что моментально начинает спорить со всеми этими «Вспомнить всё» в культурном пространстве живущими. Тема памяти невероятно любима всеми на свете художниками, поэтами ли, режиссёрами ли.
Тема памяти ещё и очень болезненна для меня, мне нравится восстанавливать «память семьи», мне с трудом удаётся справляться с собственной памятью, моя подруга в прошлом году попала в страшную аварию и лишилась памяти — смотреть в её глаза и видеть страх неузнавания — нет, я не хочу всё это переживать ещё раз.
Поэтому, когда с помощью «был карандаш», «была ноль пять», «была кровать и шаткий табурет» мне пытаются рассказать про «не помню» — я начинаю думать, а что некрасивого знает автор о памяти и забывании и воспоминании. Если речь о том, что в процессе творчества лирический субъект так увлёкся, что даже забыл про женщину, то где эта женщина вообще была три строфы подряд? С чего она вдруг возникла? Не было ни намёка на то, что она вообще важна для лирического субъекта. Нагнетание ради нагнетания.
И вот почему я начинаю речь о совпадении историй про память — потому что это общее, и «восстановление памяти семьи», и работа над собственной памятью, потому что у многих она ухудшилась из-за того, что любую информацию можно быстро найти, не обязательно помнить всё.
Второе стихотворение ритмически идёт проторёнными путями. Ради чего ритмически урезаются строки, что они нам сообщают? «...а там — котовский.», «...почти чертовски.», «...чернильным соком...», «и вышла боком.» — снова будто приём ради приёма. Ну а уж «... ты вошла ... и вышла боком.» — ну настолько нарочитое огрубление, что звучит почти потешно.
Третье стихотворение оно сразу и про женщину и про обретение души. И если оно не про женщину, то тогда «под звон небесных сфер кружились в вальсе» — нет, точно, и про женщину и про обретение души. Такое, как я понимаю, про музу стихотворение. Самое удачное. И финальная строка действительно финальная. Только к чему здесь название «Не помню»? Это чтобы точно было понятно, что про женщину, наличие которой в первом тексте как раз обозначается через «не помню» или это намёк на «память поэта» по Седаковой?
Конкурсная подборка 143. "Рефрижератор". Автор — Алексей Исхаков, Саратов (Россия).
ЮМ:
Скажу как есть: это противоположные мне стихи, затемнённые, нарочито затемнённые, как мне кажется. У женщин этот поиск незатасканного слова чаще всего выражается в кокетливой строке, у мужчин в строки вроде «Остынь. Предлагаю идти на северо-запах» — как по мне, это сомнительный креатив. Да ещё и песня Чичериной вспоминается, «и на запах, иду на мягких лапах...» — хорошая песня, кстати. Удивительно самостоятельная певица, но ладно — к подборке.
«Дорога и жизнь начинаются так внезапно, что лишь к середине что-то осознаёшь» и в этом же стихотворении «Равнина играет холмами, пунктирный нож / маршрута легко срезает её под стук / височного бубна» — одно и то же почти сказано, будто эти стихи не определились — какие они и на каком поэтическом языке говорят. Зачем бы эти вкрапления общих сентенций? Это бардовская традиция, оно надо в песне, в стихах — зачем эти разжёвывания и проговаривания общих мест? То есть по факту после «кожаного пейзажа» должно быть почему он «кожаный» в одной строке, а потом сразу про равнины.
Самое живое стихотворение — третье, оно мне нравится. Обои, фрагменты — из настоящей жизни прорастает художественная правда, то, что и ценю. Что и ищу.
ОБ:
Я уже писал в одном из предыдущих обзоров, что в СССР, по понятным причинам, не было сюрреализма в поэзии, оформленного как самостоятельное направление. Вот сейчас навёрстываем упущенное.
Автор этой подборки варит какое-то совершенно друидское зелье из случайных ингредиентов, но зелье получается забористым. Если вы страдаете эпилепсией или мигренями, лучше читать эти стихи невнимательно, не пытаясь визуализировать.
И еще. У Алексея Исхакова темная материя пытается заговорить и рассказать что-то очень важное о себе. Очень мало кто из поэтов в качестве своей поэтической стратегии выбирает стать форточкой и громкоговорителем для темной материи.
Хорошая подборка.
Конкурсная подборка 144. "Простые вещи". Автор — Ирина Гумыркина, Алматы (Казахстан).
ОБ:
[...]
ЮМ:
Это подборка общих мест. Да, такое любят, такое востребовано, так пишут и публикуют стихи и ряд можно длить.
Но такие стихи проходят мимо меня. Второе стихотворение, да и первое и последнее содержат самое интересное в финальных строках, но такое интересное, которое ещё только мигает призывно: «расскажи меня», потому что «счастье в ... мелочах» — это конструкт; «и ощущать себя живой!» — снова конструкт; «Просто любить» — снова конструкт, которые ещё необходимо оживить, а лучше и не проговаривать. А если проговаривать, то уж по поводу.
Спустя три недели от обзора понимаю, чего мне не хватает в этих стихах — лирического субъекта.
Конкурсная подборка 145. "Роман с лесом". Автор — Алла Арцис, Москва (Россия).
ЮМ:
Приятная, очень-очень старающаяся подборка. Сделана по образцу, хоть сейчас ставь в рамочку.
И невероятно красивая, где «гроза» — не страшная стихия, нет никакого
Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.
[«Весенняя гроза» Ф.И.Тютчев]
Это уютная, одомашненная, п о т р е б л ё н н а я природа. Будто кто-то оглядывается и запечатлевает мир через камеру в айфоне, добавив фильтры для инстаграма и стикеры с сердечками.
Поэтому даже нет смысла вопрошать, откуда ток на темени) Думаю, это очень популярное и очень распространённое письмо.
Этим стихам остро не хватает характера, отношения к действительности, того, что ныне называют «тёмная экология» по Тимоти Мортону. Кажется именно про это говорил в своей лирике Тютчев — что и внутри ужаса есть место для радости.
ОБ:
[...]
Если в двадцатке появился Бетховен, то должен ниже появиться и Шопен.
Должен отметить, что стихотворение про Бетховена — хорошее. И, прочитав его, я с удовольствием несколько раз перечел любимое о Бетховене у Заболоцкого. дщб////////////////////////////////////////////////////////////
Конкурсная подборка 146. "Соответствующее требованиям ещё сильнее". Автор — Александр Фридман, Москва (Россия).
ОБ:
[...]
Юля, хорошая сатира на общественные, политические и культурные темы (Вадим Седов, Евгений Лесин, Всеволод Емелин, Дмитрий Плахов) меня искренне смешит. Эта — не смешит. Но тут, по крайней мере, не в стиле «мимо тещиного дома», как в недавнем посте этого же автора в фейсбуке:
Если яйца покраснели,
Вероятно, диатез,
Только ежели в апреле,
Как пить дать, Христос воскрес!
Уф! Проехали. Ты не представляешь, насколько мне бывает плохо от плохих стихов с претензией.
ЮМ:
Олег, не представляю, но могу попытаться представить.
Здесь нам с тобой предъявлен ещё один образец фельетонного жанра. Если женщины пишут про цветы полевые, то мужчины непременно осмысляют действительность.
Непременно, причём, через отношение к телевизору, через новости, через подручные детали.
И эта подборка чересчур увлекается деталями, вроде такой эпос современный задумывался, а вроде и не очень. Новый эпос уже был — Фёдор Сваровский, Андрей Родионов, это навскидку вспоминаются фамилии. Есть и среди молодых поэтов певцы нового эпоса. Но там всегда из деталей создаётся новый мир, разговаривающий с так называемым реальным миром при помощи общих деталей, как говорится в манифесте, он создаётся исключительно ради факта искусства, ради эстетического переживания. Смотрю в аннотации к книге Андрея Родионова: «... свои стихи ... автор осмысляет как ... пространство здравого смысла ...»
Похожая задача, не правда ли?
Только здесь она решается она с помощью скрещивания старого эпоса, постмодернистской эклектики и советских фельетонных традиций.
Я по-прежнему считаю, что в «одну телегу впрячь не можно».
Конкурсная подборка 147. "Как есть". Автор — Елена Таганова, Москва (Россия).
ЮМ:
В «напишу хоть что-нибудь» — всегда невероятная уверенность в себе, в авторских силах, потому что я — «хоть что-нибудь», а всё равно вроде стихи получаются. Такое, золотоантилопное предложение, не люблю его в стихах, меньше, чем кокетство, но всё равно не люблю.
Второе стихотворение подборки хорошо помню, а моё нынче «помню» — не то, что «давеча», это означает, что оно сильно-сильно врезается в память.
Это женские стихи, которые будто стремятся быть мужскими, и временами даже уже остаются без гендера: «с лубянского сверну в подколокольный / не ставь мне песню радио каюк». Хотелось бы, чтобы ещё больше силы вобрал этот голос, ещё мощнее звучал — т-с-с-с, но нашим миром и впрямь правят женщины.
Ещё бы поэтизмов избегать, или уж присваивать, дак присваивать, чтобы и сомнения не было — это слово всегда было здесь — это я про ранеты, вокзалы, подъезды. Желаю этой лирике выйти за пределы двора.
Пока мой малый восторг — (ну вправду ж хорошо!)
!
ОБ:
Юля, я согласен с тобой, что это хорошая подборка. И поздравляю автора с выходом в следующий тур. Хорошая, ладная подборка, как бывают хорошие одежда и обувь. Вот теплое пальто, пожалуй, будет подходящим примером.
У меня есть пара проблем с ней. Первая — в том, что эта подборка мне (исключительно мне — еще раз, друзья, я крайне субъективен) написана если не с прицелом, то с намеком на конкурс. Если не на Балтию, то на какой-нибудь другой. И где-нибудь подборка (или какой-либо из ее элементов) обязательно победят.
«Осколки» бьют на жалость и ностальгию по деревенскому быту и ушедшим старшим родственникам («и паук в углу налаживает свой быт // вместо бабушкиной иконки», «и как дедовой чашки, памятной с детских лет, // я зачем-то храню осколки»). И не случайно в начале второй строфы появляется слово «жаль» (хотя сухому листку, к которым автор себя то ли сравнивает, то ли которому он себя противопоставляет, «не [курсив мой] жаль ни себя, ни ветки»).
«Подколокольное» — легкий московский экзистенциализм (и, кстати, самое, пожалуй, сильное в подборке, поскольку автор знает город, как сам и признается: «и знаю где ближайший гастроном»). Хотя... Написал: «знает город», а потом задумался, а как же автор Солянский проезд и половину Солянки то прошел, не заметив. Как можно свернуть из Лубянского в Подколокольный, когда они не пересекаются? Там есть еще один, более сложный маршрут, но пересечений у Лубянского проезда и Подколокольного переулка нет.
Купол дерзновенный на пути автора от Цветного к Покровскому бульвару — это, видимо, Храм Новомучеников и Исповедников Церкви Русской на Лубянке, завершенный и освященный в 2017 году на территории Сретенского монастыря. Он и вправду доминирует над видом Рождественского бульвара с Трубной площади, но назвать его купол дерзновенным я бы, пожалуй, не смог (но это дело вкуса).
«Теплые вещи» опять бьют на жалость, чего и не скрывают («Осень брала на жалость»).
А еще одна проблема — это начало «Осколков». В нем нам автор обещает: «Опишу как есть». И не описывает ни «как жучок-точильщик дом потихоньку ест», ни как «тускнеет тускнеет кайма на блюдцах». Автор описывает нам что происходит, а не как оно происходит.
Итак, сочетание заточенности и неточности вынуждает меня признать, что эти ладные стихи мне скорее не нравятся, чем нравятся.
Конкурсная подборка 148. "Лето". Автор — Сергей Воронов, Бат Ям (Израиль).
ОБ:
[...]
Как было сказано мной выше, если появился Бетховен, то появится и Шопен.
И, кстати... Я должен признаться, что плохо знаю античную литературу, но, по моим скромным представлениям, Гораций предпочитал прямое, скупое (по меркам своего времени) и афористичное высказывание и никогда не отличался излишним красноречием (опять-таки, по меркам эпохи). Его стихи считались примерами скорее строгости, чем красноречия (впрочем, мы вступаем на спорную территорию и я готов признать, что истинное красноречие скорее строго, чем цветасто). Знатоки меня могут поправить.
Конечно, русские переводы Горация XVIII-XIX веков, по сравнению с черноречием современной поэзии en masse, весьма красноречивы (особенно, те, что были сделаны по моде XVIII века).
И всё-таки жаль, что товарищи Ленин с Крупской отменили изучение латыни, бывшее обязательным в гимназиях, в советских школах. Уровень поэзии был бы значительно выше.
ЮМ:
Снова красивые стихи, написанные по всем законам лирики. Тут тебе и «пустая квартира» и невыносимо красивый заход на Шопена, и Боженька.
Всё на месте, нажим идёт на клавиши, на которые нажимали уже даже не сто тысяч, много миллионов раз. Вот это ощущение земного Бога, который действует как по нотам. Сравните:
Смотрит на Землю — всё есть на ней.
Где же он просчитался? Облом опять.
«Утро — они придумали — мудреней ...»
Боженька открывает кран и ложится спать.
[«Досада» С. Воронов]
Еврейский Бог уже не плачет.
Он ест в кофейне круассан.
Сидит, немного озадачен.
Течет эспрессо по усам.
[«***» Е. Никитин]
Второе вообще темно для меня, особенно «Не понимая, что скелетам / загар не нужен изначально» — безудержный креатив, как по мне. Строка ради строки, выверт ради выверта. Из загробной жизни, что ли? Ну дак чего не написать, «как больно, милая, как странно» лежать на кладбище по разным могилкам, тлеть вдалеке друг от друга. Эдакий Бодлер на новый лад в русской просодии мог бы случиться.
Про пустую квартиру ещё, если я говорю, что на Чемпионате много Пастернака, то впору бы начать цитировать самого близкого мне поэта той эпохи.
Мне хочется домой, в огромность
Квартиры, наводящей грусть.
Войду, сниму пальто, опомнюсь,
Огнями улиц озарюсь.
Перегородок тонкоребрость
Пройду насквозь, пройду, как свет.
Пройду, как образ входит в образ
И как предмет сечет предмет.
[«Мне хочется домой, в огромность ...» Б.Пастернак]
Как же хочется иногда домой, в огромность русской лирики, лучших её образцов. Именно там дом для каждого из нас — как мне представляется.
Конкурсная подборка 149. "Без имени". Автор — Наталья Возжаева, Новороссийск (Россия).
ЮМ:
Эта подборка летит на полной скорости, не притормаживая на поворотах. «В одну телегу» тут впрягаются поэтизмы вроде «По щиколотку в серебре дороги, / А рядом ночь, цепляя ветки рогом» — ну немыслимо красиво же! — а до это было-то вот так — «А датчик топлива мигнёт кровавым глазом» — ну хороший же был заход на « И, в день последний, будто самый первый, / Ты вдруг откроешь, как прекрасен мир.»
Зачем все эти красоты картины — поди, знай.
Второе стихотворение очень мне нравится, все эти заполошные птицы, злые поцелуи, цельная картина и живые строчки, нервно поцокивающие по рулю. Хорошее стихотворение.
А вот с Цветаевским « я тебя отвоюю» лучше бы не играть, а уж если играть, то зная точно, как любят русские женщины эту песню Аллегровой в караоке. Вот он такой для меня текст — из караоке.
Но второе-то хорошее.
ОБ:
Поначалу мне эта подборка не понравилась вовсе, и я попросту хотел поставить символ [...]:
Вот поэтому:
Когда иссякнет жизненный ресурс,
А датчик топлива мигнёт кровавым глазом,
Ты в тему эту врубишься не сразу.
Инерционно, не меняя курс,
Летишь на бешеной и, подавляя страх,
Твердишь, что «тормоза и полный привод»
Ещё какой-то временной период,
Потом слегка поюзит, ну и ... Трах!
Дело не в том, что я не одобряю просторечий в стихах (еще как одобряю). Я не понимаю, как люди могут так говорить в повседневной жизни. Ну что это за «ресурс», что за «временной период» (это же ведь то самое масло масленное — этот «временной период»). И самое страшное: «ты в эту тему врубишься не сразу»! Это же от каких-то комсомольцев двадцатых идет: «мы тебе поставим на вид на бюро и внесем вопрос о твоем исключении из активистов наркома». Потом подумал, что, может быть, тут это и к месту. Была же советская песня со словами: «К станку ли ты склоняешься, в скалу ли ты врубаешься». Но как же я не люблю, когда говорят на этом страшном волапюке: у меня уже ресурс закончился, а ты в эту тему по ходу (или слитно надо писать?) так и не врубился. И даже в контексте «врубления в тему» не сразу понял, что глагол поюзит — здесь не в смысле тебя «используют», а в смысле «машину понесет юзом». Хотя, может, и игра слов здесь. В общем, далек я от народа и сим горжусь.
Однако, последние строчки первого стиха показались мне спорными, но интересными:
И, в день последний, будто в самый первый,
Ты вдруг откроешь, как прекрасен мир.
Подумал, что относиться к ним стоит не буквально (ну кто из нас действительно в самый первый день жизни открывает, как прекрасен мир), а скорее как к «ссылке» к крушению привычного мира, который уже и поднадоел изрядно, и ты сам его — тобой созданный — разрушаешь, а вдруг в последний день этого мира он представится тебе прекрасным, как он представлялся тебе, когда ты мир задумал создать. Или я намудрил здесь, Юля?
Второе — на мой взгляд, удачное. Видно, что автор (простите, автор!) в тему врубается. Я сам однажды в такую же погоду застрял (в качестве пассажира) на перевале перед этим самым N-ском (кажется, он называется Волчьи Ворота). И «а недоступна тварь» — здорово.
А про третье, пожалуй, всё-таки поставлю: [...].
ЮМ:
Олег, ты смотришь зрением поэта — почему же ты намудрил? Твоё поэтическое зрение выхватывает из подборки пригодный для последующего черновик. Ничего ты не намудрил — из этого черновика можно целый цикл написать, если не поэму.
Конкурсная подборка 150. "На трамвае в ночь" . Автор — Ирина Пахомова Викторова, Москва (Россия)
ОБ:
[...]
В данном случае, пожалуй, без комментариев.
ЮМ:
Лирика из репертуара журнала «Крестьянка» — наверное, нравится очень людям.
Дороги все проторённые, пути открыты не единожды, интертекстуальность — в пределах творчества огромного количества авторов.
Да даже листва здесь бросается на рельсы! Вот зачем ей туда именно бросаться?! Такой невероятный театр какой-то. С ночными портьерами, которые трамвай светом разрезает и, пряча револьвер, с улыбкой грохочет «спокойной ночи». Ну какая улыбка у трамвая?
Помните гумилёвское же, да?
Вот эту строфу особенно люблю из него:
Машенька, ты здесь жила и пела,
Мне, жениху, ковер ткала,
Где же теперь твой голос и тело,
Может ли быть, что ты умерла!
[«Заблудившийся трамвай» Н.Гумилёв]
Это настолько сильное слово, вот этот трамвай, что написать о нём стихотворение, не держа в голове т о т трамвай — ну нельзя, нельзя не разговаривать хотя бы со школьной программой.
Вот, к примеру, продолжение темы, а то что я заладила — Гумилёв, да Гумилёв:
В трамвае плачущем и качком,
Как зыбка деревянной тьмы,
Поедем к озерецким дачкам
На край земли, на край зимы.
[ «В трамвае» О. А. Юрьев. (2011)]
Или вот:
Как обидно экономен план судьбы, ее канвы.
И трамвай 10 номер не заблудится, увы.
[М. Н. Айзенберг. «Слава мальчику-герою и царю своей горы...»]
Самое приятное в подборке третье стихотворение, но это «сведённой горечью гортани» — это почти как бездыханные листья, которые бросаются на рельсы. Бесконечный театр, который не превращается в фантасмагорию.
Конкурсная подборка 151. "Паня". Автор — Екатерина Сергеева, Красноярск (Россия).
ЮМ:
Интересная подборка. Пошла читать другие стихотворения на портале. Вернулась к подборке.
Такое ощущение, что эти стихотворения знают о Блоке и потом сразу — Мерилин Монро, звучащая из динамиков уже в 21-м веке. А «жёлтые пищалки акации» — это уже сразу Бродский? У которого акации шумят из-за сильного дождя.
Ещё, читая первое стихотворение вспомнила Василиска Гнедова:
Козой вымной молочки
Даровили хозяям луга!
Луга-га!
Луга-га!
Лугой зели стеблочки
Коренило захвато бега!
Бега-га!
Бега-га!
Козы, сладкий медик
Кружо выпенил клик!
Клик! О!
Клик!
[«Козий слащ» В. Гнедов]
Если бы не Блок, не «аи» и «чёрная роза», то, конечно, вспомнила бы авторов поближе к нашему времени.
Второе стихотворение, как я понимаю, сшивает некую «Паню» (панночку?) и московские протесты. А «красные помидоры» — это, как я понимаю, чичибабиновское «Красные помидоры кушайте без меня».
В общем, футуризм жил, футуризм жив, футуризм будет жить.
Но читать было интересно, пусть и ещё читатели прочтут, может ещё что в этих ребусах увидят душеспасительное. Восторг —
!
ОБ:
Умные, ирочничные, своеобычные стихи. А про «самую красивую антиопу», про «а я больше не», про «Паню жалко» и поэтому в сумке не камни, а гнилые помидоры, а также «мню» — просто прекрасно.
Жаль, что подборка не прошла дальше (спасибо Ирине Ремизовой и Дмитрию Близнюку, что отметили ее), но моя рекомендация в журнал «ДК».
Конкурсная подборка 152. "Первооткрыватель". Автор — Светлана Пешкова, Липецк (Россия).
ОБ:
Я какое-то время пытался понять, кто же такой «Константин Костечевский», цитируемый как автор эпиграфа к понравившемуся мне второму стихотворению, замечательно озаглавленному «Без названия». Видимо, речь идет о средневековом болгарском и сербском богослове Константине Костенецком, известном также как Константин Костенечский, Константин Костенечки или просто как Константин Философ.
Интересно, что он был младшим современником Андрея Рублева, но в фильме Андрея Тарковского цитируется, судя по всему, работа, известная как «Сказание о писменах» (так она называется по-сербски), а в Болгарии она больше известна как «Сказание за буквите», которая могла быть написана после того времени, когда соратник Рублева Кирилл произносит ее в фильме. Опять-таки я не специалист в средневековом южнославянском богословии. Мне просто стало интересно. Любопытно, откуда Тарковский это взял. В очередной раз прошу знатоков поправить меня, если мое предположение неправильно.
Мне понравилось это, второе в подборке стихотворение:
Где-то бьёт по вишням шумный ливень,
Ветер пробегает по хвощу –
Я всему ищу живое имя.
И себе название ищу.
А не в этом ли, Юля, вся суть поэзии?
ЮМ:
Олег, я думаю, что да — и в этом тоже. Это очень точные, очень настоящие стихи.
Ну что тут скажешь? Зрелая современная лирика. Умелые густые стихи, на мой вкус им не хватает риска.
Первое стихотворение чуть-чуть монотонно, но может это из-за повествовательной канвы. Субъект вроде бы перемещается в пространстве, но это пространство знакомое, все эти «скользкие будни» — они понятны, может чересчур. То есть первооткрыватель назван, но что он там открыл — поди, знай.
Но лирический субъект не отпускает, это взрослый лирический субъект. Как там по-простому? «Кто понял жизнь» — да, наверное это оно. И света много, так необходимого сейчас.
Полный восторг —
!!
Конкурсная подборка 153. "Ливень тихо бормочет". Автор — Виктория Соловьева, Красноярск (Россия).
ЮМ:
Второе стихотворение хорошее, честное. А первое и третье — сусальность какая-то невозможная.
Вот третья строфа первого текста — там «И откроется сердцем — заалеет герань», а потом эта герань ещё и «пальцем землю проверит», и « Радость нянчить живое!», и «рукою погладит бок бревенчатых стен». Сусальность, как она есть, не оращая внимания на то, как лирический субъект движется по тексту.
А потом ещё ставшая геранью «И фиалкою тихой замолчит у свечей». Опустим дела ботанические, но где здесь жизненная правда? Бабушки свечи ставят, чтобы молиться. А когда перестают молиться — свечи тушат, бо не в церкви же. И процесс молитвы шумный, они молитвы или проговаривают тихонечко, или, творя молитву про себя, всё же особым образом дышат. В общем, не фиалки они тихие в этот момент, страницы шелестят, дыхание меняется — какая уж тут фиалка? Не зря ведь говорят, что молитвы — творятся.
В третьем тексте ещё больше недослушанного «Здесь, на земле, они учились ползать ... / А Дуся тоже с детства инвалид» — это слишком безудержный креатив для меня.
ОБ:
[...]
«А Дуся тоже с детства инвалид»! А репейницы разве инвалиды? Так себе инвалиды, мигрирующие из Африки в Сибирь. Ну, спишем это на детское восприятие лирического субъекта.
Вообще, эта «Дульсинея» показалась мне попыткой перенести сюжет картины «Мир Кристины» на русско-татарскую, сибирскую почву. Попытка, в свою очередь, показалась не слишком удачной, ибо сусальна и бьет на жалость (а картина Уайета — нет, не бьет).
Конкурсная подборка 154. "Вся жизнь — попытка...". Автор — Татьяна Жилинская, Минск (Беларусь).
ОБ:
[...]
У Елены Тагановой, кажется, выше было про «радио каюк» (отличный образ, кстати!)
Это, видимо, с того радио:
Месяц вышел хлипенький, словно по УДО.
ЮМ:
Пастернак в этом году особо любим авторами, с помощью него что только ни пытаются рассказать!
Что там за «видно не по возрасту оказался мех» — поди, знай.
Это вот этот?
В крови ярится белизна.
Мы лишены и тени сна.
Трещит костер морозной стужи.
И души смерзлись, как на грех,
теперь одна душа на всех.
Ее, облезлую, снаружи
морозный покрывает мех.
[ «Зима» И. Ф. Жданов. ]
Или просто — холодно, зима, мех. Песенные тексты, как мне кажется. Что-то из традиций КСП. Да ведь?
Конкурсная подборка 155. "Первая проба тут". Автор — Илья Бестужев, Москва (Россия).
ЮМ:
Да, да, стихи прозорливы — я именно это и собираюсь сказать, что они катастрофы не ждут, страха не имут.
Очень романтичные тексты, «где синий небосклон пронзают купола» — здесь действует лирический субъект, который как бы говорит: «посмотрите, как я видеть умею!», невероятно романтичные и флёр дизельпанка не то, что лёгкий — отдалённый.
«И полыхающими клёнами / Взорвутся души и дыханья» — невероятная красивость! Даже по телевизору глядеть на взрыв невыносимо, а уж намёк на ядерный взрыв как на клён — это как-то слишком креативно.
Что скажешь, Олег?
ОБ:
Как «дебелый критик», скажу: [...].
Конкурсная подборка 156. "Ироническая философия". Автор — Евгений Вермут, Минск (Беларусь).
ОБ:
[...]
ЮМ:
Я так понимаю, это написано для определённого круга друзей. Очень здорово, кстати, что столько людей занимаются творчеством! Это говорит о по-прежнему высоком уровне грамотности.
Альбомная лирика, я пока не могу критически отнестись к этим стихотворениям.
Конкурсная подборка 157. "На краю света". Автор — Лариса Катаева, Владивосток (Россия).
ЮМ:
Ещё один образец альбомной лирики — тут тебе и инверсии, потому что слова никак не помещаются в строку как задумано, и кокетливый заход на высокую ноту, как «о любви» — «не более», и — хорошо, что ты пришёл— , и «крылато раскрыв руки ... / ... понимая небес звуки». Не надо бы звуки с руками рифмовать, да и ещё много чего не нужно бы.
Но — повторюсь — когда люди занимаются творчеством — это очень хорошо. Ещё бы инфраструктура для этого была — ну, да появится. ЛИТО при библиотеках, опять же, живут и здравствуют. Святые люди, честное слово.
ОБ:
[...]
Здесь источник и свет силы,
Все сезоны любви полны.
Хочешь, я расскажу, милый
Как солёно-свежи волны?
Кто солёно-свежи? ВолнЫ?
Много еще всякой нелепицы. Например:
Я живу на краю света
На крутом берегу моря,
Подставляя лицо ветру,
Зажигая огнём зори.
Эдакая самореклама в тиндере (или как он там называется).
Но вот эта щусснуля («с чувств нуля») меня просто добила.
Видит бог, я хотел быть добрее, но повстречался на берегу моря с Щусснулёй.
Конкурсная подборка 158. "Перелётное". Автор — Глаша Кошенбек, Москва (Россия).
ОБ:
Какой великолепный ПТИЦЕЦ!
...
Данила Давыдов как то — во время недавнего вебинара — высказал замечательную мысль: по большому счету, нет никакого постмодернизма, никакого поставангарда, и прочих всяких постпост- и мета-. Гештальт авангарда еще не закрыт.
И тем более не закрыт гештальт обэриутов (русских дадаистов, как говорит мой двенадцатилетний сын, который тоже Даня и который обожает всё раскладывать по ящичкам и по коробочкам). Этот гештальт просто обрубили.
А потому самое время этот гештальт переоткрыть (да, тот же Данила проворчит, мол, в очередной раз — и тем не менее)ю
И да, о стихах подробнее еще обязательно поговорим еще, а пока моя настойчивещая рекомендация в «ДК»!
ЮМ:
Внеположная мне и моим вкусовым предпочтениям подборка. И второе стиховтоворение ( да что ты будешь делать — бесконечно неправильно пишу это слово, пусть так будет) — ближе всего ко мне.
Первое стихотворение кажется мне невероятно большим, слишком большим для своей фактуры, это почти поэма. Но мне очень и очень нравится заложенное в ней размышление о природе свободы, и о том, где находится лирический субъект. Мир, где птицы идут, а герой парит — пожалуй, об этом будет интересно поговорить дальше, а что-то мне подсказывает, что такой разговор будет —
!
Конкурсная подборка 159. "Всё смысл имело? Бесконечный опыт". Автор — Елена Шипина, Санкт-Петербург (Россия)
ЮМ:
Очень сентиментальная подборка. Здесь неведомая мне женская доля, воплощённая в конструктах прошлого. Есть современный прекрасный ироничный сериал «Гори, Мадрид!»
Он начинается с того, что хромая женщина учит вышивающих девушек служить мужу. Любопытный очень сериал. Про женскую судьбу в том числе.
А подборка снова для круга круга избранных, для альбома с посвящением друзьям, по мотивам сериалов про женскую долю на втором канале.
ОБ:
Обе последние подборки в этой двадцатке показались мне личными, но весьма вторичными. И потому:
[...]
Конкурсная подборка 160. "Опасные связи". Автор — Светлана Андроник, Сокиряны (Украина).
ОБ:
Обе последние подборки в этой двадцатке показались мне личными, но весьма вторичными. И потому:
[...]
ЮМ:
Милая женская подборка. Подборка общих переживаний, простых как шпильки меж зубов, бытовая-бытовая. Общий мотив убегающего, что молоко или волны, времени, невозможности встречи любимого, невозможности жить в любви.
Старуху зачем-то схватил и потащил в аэропорт — такие бытовые и непритязательные сказочки.
Все переживания названы, расставлены по полкам — бери, да гляди на них. Почти альбомная лирика.
Заключение
Дописываю это поверх написанного в прошлом. Я написала почти все обзоры, этот писала, ничего не зная о результатах голосования.
И по-прежнему считаю, что у нас отдельный вид состязания — на котором мы как-то относимся к произведениям, присланным на Чемпионат.
С этим обзором мне пришлось труднее всего — я писала его долго, пару недель точно.
Может оттого, что в этой двадцатке представлены очень-очень разнообразные стихи, и трудно переходить из поэтики в поэтику, а они, повторюсь, прямо веером в этой двадцатке.
И много общих мест, много проторённых дорог — авторам, поди, сложно работать — считай по-настоящему на рудниках, и труднее всего, когда порода выработана на 99%
Поэтому я и говорю всегда о риске, о выходе за пределы себя, за пределы текста. Примерно об этом говорит подборка Светланы Пешковой и об этом же говорит подборка Глашы Кошенбек.
Давайте посмотрим, что стоило бы прочесть ещё раз:
Восторг — !
Конкурсная подборка 147. "Как есть". Автор — Елена Таганова, Москва (Россия).
Конкурсная подборка 151. "Паня". Автор — Екатерина Сергеева, Красноярск (Россия).
Конкурсная подборка 158. "Перелётное". Автор — Глаша Кошенбек, Москва (Россия).
Полный восторг — !!
Конкурсная подборка 152. "Первооткрыватель". Автор — Светлана Пешкова, Липецк (Россия).
ОБ:
Рекомендую в «ДК», а также рекомендовал бы в следующий тур, две подборки (одна из которых в следующий тур, увы, не прошла, а другая прошла с наибольшим числом голосов членов жюри):
Конкурсная подборка 151. "Паня". Автор — Екатерина Сергеева, Красноярск (Россия).
Конкурсная подборка 158. "Перелётное". Автор — Глаша Кошенбек, Москва (Россия).
