Смотришь будто извне
с любопытством в прищурную щёлку,
подставляя волне
с пятидневной щетиною щёку.

Здравствуй, солнце. Банзай!
Корабельный объеденный остов…
Отжиматься бросай,
здесь отжатый давно полуостров.

Просто знай, что по чём.
Чёрно-белых фигурок бикини…
И не будь толмачом –
не прикладывай пульс к писанине.

Это горе – беда –
утопать в бесполезных сюжетах,
где слова и вода –
на закрученных синих манжетах.

Ахтунг! Ты не усни,
Воробей, на своей треуголке
и абсента плесни
с украинским прононсом креолке.

Жаль, забросит в прибой
твой роман роковая минута –
ты обязан собой
объяснять эту жизнь почему-то…

Море с жёлтым лицом
говорит по-японски с поэтом
никудышным пловцом,
да ещё и «придурком» при этом.