Она хотела разговаривать и есть.
Я помню, как урчал её желудок.
На вид ей было где-то тридцать шесть.
На вид она была шизофреничка.
Рядком на станции мы ждали электричку.
– А голуби ведь это птицы мира, –
Многозначительно она нам говорила.
Потом взяла и кушать попросила.
Повисла гробовая тишина.
Находчивая бабушка одна
Ей предложила сходить на трассу.
Голодная поспешно вопросила:
"А много ли дадут? И где здесь трасса?"
– Вон там, – ей указали. И она ушла.
Как палка тощая. Как клоунша одета.
Потом я видела – она в кружке сидела
И разливала молоко и хлеб делила
Каким-то старикам и инвалидам.