* * *

Не бойся снега. Видишь, глубина
Какая. Сверху не увидеть дна.
Не разглядеть рисунок лиц нерезкий
В заиндевевшей проруби окна.
Прошиты крепко солнцем занавески.
Мы спасены, мир не предъявит нам
Ни векселя, ни счёта, ни повестки.
Мы спрятаны во чреве у кита,
И осыпает мерзлая вода
Китовью спину в темной черепице.
На море шторм, на суше суета.
Здесь дышится легко и крепко спится.
Начни заметки с чистого листа
И расскажи, как хлеб клюют синицы.
Пиши про белый снег, про синий лед,
Про терпкий чай и про тягучий мед.
Пиши, что календарь стал дивно сонным,
Что пол крыльца до золота истёрт,
А кто-то совершенно невесомый
По облаку невидимо идёт.

* * *

То ли сон, то ли память о жизни иной.
Мы пойдём с тобой в лавку и купим вино.
Купим хлеб, купим масло и сливочный сыр.
Отвернёмся от взглядов, невинно-косых.
Мы не станем вбирать в себя эти черты –
Их немые глаза, любопытные рты.
Мы уедем отсюда – совсем, навсегда,
И единым глотком ледяная вода
Спрячет где-то под илистым сердцем ключи.
А однажды в часах захрипит, застучит,
Встанет маятник – верный солдат-часовой.
И тогда, догадавшись, что дом неживой,
Что теперь ни к чему пересчитывать дни,
Выбив ломом замок, в дверь ворвутся они.
Пол истопчут, всё будут ходить и глазеть –
Там на джезве чуть тронута зеленью медь,
Там начищены ложки, и круглым ребром
Светит старый поднос. Серебро, серебро…
И душистые платья – панбархат и шёлк.
Разбегутся глаза. Кто-то вынет мешок.
Пусть гадают, пусть шепчутся – им не понять.
Погляди на меня.
Погляди на меня.
Мы теперь откупились, и в здешних местах
Нас уже не достать.

* * *

Все ранние звонки опасные, как бритва –
Внезапно полоснёт, пуская в вены страх.
Что может быть ещё? Всё отнято, разбито.
Но нет, не в этот раз. Сейчас звонит сестра.

На том краю Земли теперь, наверно, полдень,
Там людям подают обед, а может, ланч.
Им нужно много сил, чтоб голос в телефоне
Был холодно-упруг, как баскетбольный мяч,

Что точно бьёт в кольцо: «При нашей прошлой встрече
Ты обещала мне… И что же, как дела?»
Она глядит в окно. Ей похвалиться нечем.
Как рано начат день… Как улица темна…

Как ярок огонёк на маминой герани,
Как истекает жизнь – тихонько, не спеша.
Как верится, что тот, кто начисто изранен,
Достоин получить отдельный новый шанс

В той точке, где река, сосновый лес и дача,
Где можно, не боясь, не зная ни о чём,
Быть лёгкой егозой, подстриженной, как мальчик,
И бабочек ловить серебряным сачком.

{jacomment off}