* * *

– Кто же пены накапал на кафель небесный?
Эти капли сползают вальяжно, неспешно
к той черте – к борту ванны морской, до краёв
полной ванны. Пойдём, искупнёмся вдвоём!

Посейдоновы вспеним отважно владенья
и кому-то на зависть иль на загляденье
распластаемся крестиками на воде,
веря в счастье, два мига, не веря беде…

Да, конечно, опасною бритва бывает…
Вон то пятнышко пенное быстро так тает!..
– Не волнуйся, родной, Он не будет глупцом –
освежит в этой ванне волшебной лицо…

Гадкие лебеди

(по мотивам одноимённой повести А. и Б. Стругацких)

Это не сон: то в унисон
стон с шести сторон.
Дикие лебеди,
гадкие лебеди
пересекли небосклон.
Крыльями плещут,
каверзно хлещут,
хлещут по лицам нам.
Дикие лебеди,
гадкие лебеди!
Где же полиция?!
Мы будто пленные!
Что же военные?
Что же молчит президент?
Совести поиски?
Ротшильдов происки?
Истины страшный момент?
Что пишут медиа? –
Трагикомедия!
Дождь…
Не прервать…
Не объять…
Это конец!..
О, нет, интермедия…
Дрожь…
И могу предать…

Это не сон: то в унисон
стоны с шести сторон.
Дикие лебеди перечеркнут,
выпотрошат небосклон
и пресекут наших времён
ход!..

Не лебези –
лебеди впереди.

* * *

Под чёрной шалью с блёстками
заснуть совсем не просто нам,
когда она прострочена цикадами
с дум подоплёкой, памяти подкладами,
когда она трепещет и топорщится,
пытается в глазах твоих не морщиться
до колкости, впадает в распростёртость и
распластывается над морем и над садом,
над крышей, над балконом с виноградом,
над парой раскладушек под лозою…
Всё видит, всё хранит, не забывает,
то звёздами крошится, то золою,
в глаза крошится, слёзы вызывая.