Тата

Тата сегодня надела красивое платье. Вышла во двор.
Играет весна и ей восемнадцать, два дня как.
Она оголила плечо, не стыдно, пусть смотрят…
- А чо?
Уговорили, что губы накрасить надо…
Чучело.
Тата идёт налево, потом направо…
Синий горох на платье становится красным.
Вот-вот посыплется, так горячо внутри.
Прискучило нам:
- Тата, ты просто ему скажи…
Она кричит во всё горло: Захааар, выходи…
А мы всем двором смеёмся над Таней...
Дура!
Бессмысленны взгляды, бессмысленны лепетанья.
Не будет у Таты ни счастья, ни даже друга.
Но вспомню об этом, в свои тридцать три…
Под утро.

Кошка

Могла купить золотую цепочку,
или клёвые кроссы…
И была бы счастлива ещё два дня, примеряя вещицу.
Но купила два дня жизни для кошки.
Она смотрела в мои глаза
и я чувствовала, как больно её душа перетекала в мою.
За эти два дня я научилась видеть в темноте.
и разучилась говорить.
Кошка, я тебя вижу…

Полёт

Послушай, не надо сшивать эту «куклу Вуду»,
она не заставит меня подняться – встать и идти.
Тряпичная птица – у меня диссонанс когнитивный,
а ты, как хирург – стежки ставишь ровно по кругу,
крыло поправляешь, вдыхаешь тихонько душу…
Будто действительно думаешь, что полечу куда-то,
Только я знаю, что в теле у птицы – вата,
Точно такая же, как у меня в ногах.
Да оставь ты несчастную птичью тушку…

Тони, давай потанцуем,
я не забыла движения рук и движения головы.
Держи меня крепче – руками, как берегами.
Я падаю только дождливыми четвергами,
помнишь, мы были лучшей балетной парой…
Тони, ну, подними меня над головой и кружи –
пусть разволнуются тени.
Кажется, я лечу…
И птица летит
кругами.
Когда будешь вечером уходить, положи мне её на колени.