Дщерь беспёрая

Дитя твоё, забытое среди
Ненужных чад…
Едва меня родив,
Ты бинтовала каменную грудь.
Я начала врастать в твой мёрзлый грунт,
И силе тяготенья вопреки
Напрасно трепетали две руки,
Беспёрые, бессильные, бес… без…
Хотели дотянуться до небес.
Не прикоснуться и не достуча…
И я растила перья по ночам,
А утром обнаруживала шерсть,
Клыки и когти — чисто волчья дщерь.
Долбила мордой — думала, что клюв —
В твоё очередное «не люблю»,
Не веруя в холодные слова,
Надеясь умолить поцеловать,
Отковырнуть от каменной груди
И заново любимою родить.
В толпе других отвергнутых тобой
Пыталась обрести твою любовь,
И в ход не шли ни когти, ни клыки,
Но ты в ответ сжимала кулаки
И била по торчащим головам —
К чему по щепкам лесу горевать?
Но щепки прорастали сквозь базальт
И в щели обучались уползать,
Прикинувшись древесною трухой,
И шерстью обрастали, словно мхом,
Сбиваясь в стаи, где никто ничей,
Но что тебе до этих мелочей —
Ты хладнокровно целила под дых.
Кто в старости подаст тебе воды?

Там-де-ла

Понедельники в пробке встанут,
Полка верхняя, чай в стаканах,
Постучит в окно полустанок,
И захочется прыгнуть в снег,
Провалиться в него по пояс,
Окунуться в клестовый посвист,
Стук-постук по деревьям посох —
Снизойдёт благолепье с неб.

Телогрейки да шапки-валенки —
Старики сидят на завалинке,
А в субботу затопим баньку,
Чтоб по-чёрному — добела,
Остальное, ей-ей, пустое,
Сбросит письма на снег «Почтовый»,
Оставайся — да что вы, что вы,
Там-де-ла-там-де-ла-там-де-ла…

Обустроен вокзал под крышей,
Светофоры зелёным брызжут,
На счету накопились тыщи —
Не большие, но всё же есть,
Жизнь разложена по минутам,
Никаких тебе фу-ты ну-ты,
Что ты, что ты, совсем не нудно,
Что ты, что ты, совсем не жесть.

Вроде жили, да подустали,
Раздражительней, что ли, стали,
Снег не то чтоб совсем растаял —
Сбился комьями, побурел,
Старики картузы надели,
Вот бы в баньку на самом деле,
А до отпуска две недели
В никаком-нибудь декабре.

Посолонь

От темноты до ясности,
От ворожбы до таинства
Ни воронья, ни ястребов —
Всё журавли да аисты.
По бездорожью облака
Бог на тележке катится,
Солнце пригрелось около
Заспанной каракатицей,
Спит запятая месяца,
Время сложилось пазлами,
Звёзды молочным месивом
Богу текут за пазуху,
Бог погоняет мерина,
Солнце катая посолонь.
Сколько кому отмерено,
Он перечтёт по осени.